Мне вспомнился другой эксперимент с 2С-Е, который я провел много лет назад в Теннесси. Тогда я посмотрел в закрытое окно и увидел то, что показалось мне нарисованной средневековой леди, поливающей свои цветочки на заднем дворе. Это яркое воспоминание долго хранилось в моей памяти, и лишь сейчас я осознал, что, вероятно, секции оконного стекла стали тем объектом, на котором, как сейчас на паутине, сосредоточился мой взгляд.
Воспоминание об этой иллюзии снова вызвало сумятицу у меня в сознании, потому что имелось еще одно сходство между этим экспериментом и тем другим, драматическим, случившимся больше десяти лет назад в Теннесси. Тогда надо мной тоже витала смерть, и я играл роль уставшего старика. Но тогда я видел себя со стороны — иссохшего, с костлявыми, морщинистыми руками и запавшими щеками. На этот раз я видел свое внутреннее «я». Я думал, что вижу себя стариком, изнуренным человеком, которого убивает осознание того, что, вероятно, он не сможет закончить все то, что ему хочется довести до конца. Черт побери, большую часть из того, что я хочу сделать, я даже не начинал! И что — я сижу здесь, упиваясь жалостью к себе, горюя по поводу того, что самая важная моя работа еще не сделана и никогда не будет сделана!
Откуда-то изнутри, довольно вежливо, ко мне пришел вопрос. Ты случайно не потерял интереса к прогулке? Я хихикнул, осознав, что спиральный спуск в мир отчаяния бесконечен и что я должен выбираться оттуда. Усталость, усталость, усталость. Лучший способ победить усталость — идти дальше. Я повернулся так, чтобы поднять себя из странного положения, в котором я полулежал, и, в конце концов, смог встать на ноги. Я смахнул мусор с задницы и снова зашагал вперед с Люком. Сначала мы шли медленно, но затем стали набирать темп, и тогда я перестал смотреть лишь в себя и обратил внимание на радовавшие глаз окрестности. Вскоре мы добрались до того места, где тропинка расходилась в разные стороны. Мы должны были решить — про-1 должать наш путь по дальней тропинке (в этом случае нам предстоял еще трехчасовой поход) или срезать путь. Наша фляга была уже больше чем наполовину пуста, а 2С-Е вызвал жажду. Мы сошлись на том, что нужно выбрать более короткую дорогу.
Мы пытались проанализировать иллюзию с паутиной и нарисованной на заднем фоне декорацией, но так ни к чему и не пришли. Я только начал делиться с Люком описанием тех темных-претемных мест, где я совсем недавно побывал, как — бац! Снова те же два на четыре. Внезапно у меня возникло странное ощущение в паху. Я что-то чувствовал внизу справа, зная, что со мной что-то случилось и что-то очень плохое. Больно было не очень, но чувство было такое, словно мое правое яичко проникло в тело. Я испытывал дикое желание вытолкнуть его обратно.