Клянусь, если судьба сведет меня с Лекой еще раз, я не буду поджаривать его на огне и требовать назад украденные деньги, нет — я поклонюсь ему до земли и выгребу все содержимое своего кошелька. Потому что мой самый страшный сон начинается с того, что я не встретил на стоянке дилижансов этого рыжего воришку.
Крепкий хлопок по плечу, сопровождаемый возгласом: «Попался, Малек!» — вывел меня из раздумий. Я обернулся, отлично зная, чью радостную физиономию сейчас увижу. Анри Ломак, гроза всех девственниц Джубана, великий борец со скукой и первый враг всех добропорядочных мещан округи, шлепнулся рядом со мной на скамейку и интриганским шепотом поинтересовался:
— Давай колись, что натворил, — и, увидев недоумение в моем взоре, добавил: — Тебя ректор ищет, понял?
Странно. Особых преступлений за мной не числилось, по крайней мере, таких, чтобы аж сам ректор забеспокоился. Если только… Неужели милорд Тавин узнал про мои внеклассные занятия? Вообще-то самообразование в академии всегда поощрялось, но, возможно, этот случай будет исключением. Уж больно близко мои эксперименты подходили к тому, что именуется запретной магией. Я помрачнел, и Анри мгновенно это подметил, пихнув меня в бок:
— Ага! Я так и знал, рассказывай, что там у тебя, помогу, чем смогу. А уж нем буду как камень.
Я усмехнулся:
— Да уж, таким камешком светляки весьма бы заинтересовались. Нехорошо это, когда какой-то камень болтает почем зря. Ненормально, а?
Анри сделал вид, что обиделся.
— Да я надежнее, чем Основа Опор. Неужели не расскажешь? Это лучшему другу-то?
Ха, тоже мне, «лучший друг» нашелся. Кстати, он ведь и соврет — недорого возьмет…
— Скажи-ка, лучший друг, а не врешь? Меня действительно ректор ищет? Я ведь сразу к нему не попрусь, я у людей поспрошаю, смотри, если что.
Анри понял, что ему ничего не светит, и поднялся:
— Ну и демон с тобой, не говори потом, что я тебе помощь не предлагал, — и удалился, насвистывая.
Я постучался и, услышав отклик: «Войдите!» — потянул на себя высоченную, под потолок, резную дубовую дверь.
— Вы меня искали, милорд?
Ректор поднял голову, несколько мгновений недоуменно меня разглядывал, потом его взгляд осветился пониманием.
— А… Локай. Проходите, садитесь.
Я с некоторым замиранием притворил за собой дверь, подошел к указанному креслу, уселся на самый краешек и принялся потихоньку озираться — в кабинете ректора я еще ни разу не был. Осмотр меня разочаровал: книги, книги, свитки. На стенах — грамоты и пара неброских картин. И никаких чучел выворотней или голов виверн. Кабинет скорее смахивал на обиталище ученого, а не боевого мага, каковым Тавин Рокард был в свое время. Скучно.