— Я не о мушкетах говорил, Шарп, — сказал Рансимен, — но о новостях из Ирландии. Вы действительно не слышали?
— Нет, сэр.
Рансимен покачал головой.
— Кажется, новые проблемы в Ирландии, Шарп. Чертовски плохие дела. Кровавые мятежники оказали сопротивление, войска ударили в ответ, погибли женщины и дети. Река Эрн запружена трупами у Беллика. Есть слухи о насильниках. Вот ведь как. Я всерьез полагал, что 98-й год уладил ирландский кризис раз и навсегда, но это, кажется, не так. Проклятые паписты бунтуют снова. Так-то вот, так-то вот… Почему Бог позволяет папистам процветать? Они подвергают нашу веру тяжким испытаниям. Ну ничего, — вздохнул Рансимен, — нам придется проломить несколько черепов там, так же, как мы сделали, когда Тон восстал в 98-м.
Шарп подумал, что, если это средство не решило дело в 1798 году, значит, оно, вероятно, будет неэффективно в 1811-м, но решил, что сказать так было бы бестактно.
— Это может привести к неприятностям здесь, генерал, — сказал он вместо этого, — если ирландские войска услышат об этом.
— На этот случай у нас есть плеть, Шарп.
— У нас может быть плеть, генерал, но у нас нет мушкетов. И я как раз задавался вопросом, сэр: каким образом Генеральный управляющий фургонами распоряжается конвоями.
Рансимен вытаращился на Шарпа, пораженный очевидно бестолковым вопросом.
— При помощи бумаг, конечно! Бумаги! Приказы!
Шарп улыбнулся.
— И вы все еще Генеральный управляющий фургонами, сэр, не так ли? Поскольку они не заменили вас. Я сомневаюсь, что они могут найти человек, достойного занять ваше место, сэр.
— Любезно с твоей стороны говорить так, Шарп, очень любезно. — Рансимен, похоже, был немного удивлен полученным комплиментом, но попытался не показать насколько он польщен. — И, вероятно, справедливо, — добавил он.
— И я задаюсь вопросом, генерал: как бы нам направить фургон-другой с оружием в наш форт?
Рансимен уставился на Шарп.
— Украсть их, хочешь сказать?
— Я не назвал бы это воровством, генерал, — сказал Шарп укоризненно. — Не тогда, когда они будут употреблены против врага. Мы только перераспределяем оружие, сэр, если вы понимаете, что я хочу сказать. В конечном счете, сэр, армия должна будет снабдить нас, так почему бы нам не побеспокоиться о приказе заранее? А оформить документы можно и позже.
Рансимен в изумлении покачал головой, разрушив тщательно выстроенное вокруг лысеющей макушки оборонительное сооружение из длинных волос.
— Этого нельзя делать, Шарп, этого нельзя делать! Это против всех прецедентов. Против всех правил! Черт побери, парень, это против инструкций! Я мог попасть под военно-полевой суд! Подумай о позоре! — Рансимен вздрогнул, подумав об этом. — Я удивлен, Шарп, — продолжал он, — я даже разочарован, что ты мог сделать такое предложение. Я знаю, что тебя нельзя назвать джентльменом по праву рождения и у тебя нет надлежащего образования, но я все же ожидал лучшего от тебя! Джентльмен не крадет, он не лжет, он не унижает женщину, он чтит Бога и короля. К тебе все это не относится, Шарп!