— Ну что же, ты была права, — без обиняков начал он, — Покушение имело место. Жаль, очень жаль, что твоя информация была неполной, и не удалось его предовратить, чтобы избежать риска. Что ты думаешь?
Несмотря на то, что девушка действительно пыталась помочь, она все еще не нравилась ему.
Улара сделала реверанс.
— Я старалась, как могла, твое величество.
— Лучше нужно стараться, лучше. Если бы ты узнала все, то большая часть твоих проблем была бы решена. Слышал, что у тебя нет денег. Это так?
— Твое величество, мой покойный муж оставил огромные долги, — затараторила далла, — Мои земли не могут помочь в их оплате. Я уже продала часть поместий, по совету управляющего. Но не думаю, что мои долги столь большие. Вот тага Рурена должна восемь тысяч золотых, а тага Зетен — целых одиннадцать!
— Сколько же ты должна?
— Не знаю, твое величество, — честно ответила Улара.
Король рассмеялся.
— Тебе известно о том, сколько должны твои подружки, но не известно, сколько должна ты сама. Это забавно.
— Ровно десять тысяч, — раздался голос Комена.
— Изрядно, — Михаил был удивлен. Сумма была огромной, — И что, у тебя совсем нет денег на текущие расходы?
— Я давно уже живу в долг, твое величество, — кокетливо потупилась девушка.
— Вот что, уважаемая далла, я дам тебе тысячу на первое время. Это поможет оплатить наиболее важные долги. Конечно, важные с твоей точки зрения. Если ты в будущем будешь столь же верна мне, как и сейчас, то проблем у тебя не будет вообще. Все понятно?
Король был верен себе. На обещания он не скупился.
— Да, твое величество, — сумма в тысячу золотых была гораздо большей наградой, чем Улара рассчитывала получить за столь неполные сведения о покушении.
— Ты что-то еще хочешь сказать?
— Твое величество, я скоро буду устраивать большой прием. Нельзя ли просить тебя почтить его своим присутствием?
Далла смотрела на короля с надеждой. Она сразу же нашла применение деньгам. Если на ее приеме появится он, то это нанесет мощный удар по ее соперницам.
— Я подумаю над твоим предложением. Ступай.
Когда дверь за девушкой закрылась, Михаил повернулся к Комену.
— Наша казна не вынесет этих транжирок, если они начнут поставлять действительно важные сведения.
— Я постараюсь опережать их в этом, — поклонился главный полицейский.