Девушки все больше увлекались. Костюмы для гулянья сменились бальными платьями. Они забыли всякий страх и бегали по комнатам, разыскивая длинные перчатки, чтобы скрыть следы домашней работы, обезобразившей их руки. Они прохаживались одна перед другой и церемонно приседали. Восторг их дошел до предела, когда они отыскали придворный наряд с огромным шлейфом, весь вышитый золотом и заботливо завернутый весь в несколько слоев шелковистой бумаги. Наверное, это платье предназначалось для какой-нибудь герцогини. Они даже заспорили из-за него: кому первой примерить. Бланш восторжествовала, схватила платье и со словами: «А ты после меня!» убежала в уборную.
Милли последовала за ней в шикарном платье из индийского шелка, но с недовольным лицом: она не склонна была разыгрывать служанку знатной дамы и непочтительно дёргала несчастные застежки.
- Здорово! - воскликнула Бланш, подойдя, на конец, к огромному трюмо в большой зале. Она не без труда уложила, как следует, длинный шлейф, выпрямилась и надменно вскинула голову.
- Жаль, бриллиантов на мне нет, - задумчиво выговорила она.
- А платье морщит в боках, - съязвила Милли.
- Ты должна говорить мне «Ваше величество».
- Ах, скажите, 'пожалуйста! какая королева!
- А что ж…
- Царица всей земли!
Бланш неожиданно изменилась в лице. - Может быть, и она начала с этого… - В ее голосе прозвучали нотки страха, немедленно же отразившегося в глазах Милли.
- Уйдем лучше отсюда, Би! - взмолилась она, срывая с себя дорогое шелковое платье.
- Брильянтов бы еще на шею, - упорствовала Бланш.
- О, Би! Зачем ты это? Нехорошо. Я говорила, что не надо. Это ты настояла.
На минуту сестры смолкли; потом одновременно вскрикнули: «Господи! что это?» и закрылись руками.
В раскрытое окно влетела ласточка, описала быстрый круг под потолком и снова улетела.
- Это всего только птичка какая-то, - успокоительно сказала Милли, но в голосе ее уже дрожали истерические нотки. - Ради Бога, уйдем отсюда, Бланш!
Переодевшись в собственные платья, сестры почувствовали, что они проголодались.
- Однако! Сколько времени мы здесь потратили даром! - удивлялась Бланш. Она не подумала о том, как много женщин тратят на то же. Занятие лучшую часть своей жизни.
- А ведь мы вышли поискать себе еды.
- Идем скорей, - сказала Милли: - Мне чего-то жутко здесь.
* * *
Усталые и голодные, сестры направились к Пиккадилли, а оттуда в Стрэнд. Всюду было то же: брошенные экипажи; изредка человеческие скелеты; зеленая травка, пробивающаяся сквозь камень, и всюду тишина и безмолвие. Но ничего съестного им не попадалось, хотя в подвалах и погребах домов, мимо которых они шли, может быть, и нашлось бы что-нибудь. Очевидно, все съестные припасы, лежавшие на виду; были и в Вест-Энде давно уже разграблены. Сестры опоздали.