Через десять минут майор Сочнев вернулся. Север сидел в той же позе, и бумаги на столе лежали как и прежде.
— Я все уладил. Не хотите, можете не подписывать… Я сделаю отметку и вложу в дело. И все. Давайте пропуск, я отмечу…
Не прощаясь, Север шагнул за порог кабинета, быстро вышел из Управления и побежал к машине. Сейчас у него быта только одна цель…
* * *
Лис доверял своей интуиции. Во многом благодаря ей он умудрился выжить в том жестоком водовороте, который крутил его уже много лет. И сейчас, когда ни с того ни с сего вдруг появилось неприятное предчувствие опасности, он насторожился. Дурные сны, постоянная тревожность, ощущение, что за ним неотступно следит невидимый враг… Несколько раз он внезапно менял маршруты, бросал машину и уходил через запутанные дворы и мало кому известные «проходняки», затаиваясь где-нибудь за сараем с пистолетом на изготовку… Признаков слежки обнаружить не удавалось, однако чей-то недобрый пристальный взгляд продолжал сверлить спину. Паранойя? Или преследование глубоко законспирировано?
Он вызвал специалистов, те тщательно обследовали служебный кабинет и квартиру, но прослушивающих устройств не обнаружили. Может, уйти в отпуск?
Однажды, в конце работы, к нему заглянул Литвинов. Поговорили ни о чем, потом Валентин, вроде мимоходом, спросил:
— Ну, как там Халиф и Зверь? Уехали?
— Уехали, — пробурчал Лис. — На тот свет. Побили их в «Полумесяце» вместе с Вагифом.
Литвинов усмехнулся.
— Надо же, опять удачное совпадение! И визитную карточку «Колдуна» оставили?
— Да нет, карточки не было…
— Ну-ну, — неопределенно сказал Валентин. — Хорошо хоть «почерк» меняется…
— Почему «хорошо»? — поинтересовался Лис. Но товарищ уже молча закрывал дверь.
«Зачем он приходил? Спросить про заезжих бандитов? Проследить мою реакцию? Может, его подослали? Кто? „Фейсы“? Наше УСБ?»
Он тут же одернул сам себя: «Кого подослали, Литвинова?! Что за чушь!»
А тут еще Ребенок полезла в кладовку и под старыми вещами нашла рюкзак с деньгами. И началось: «Что это? Откуда? Почему так спрятано? Почему не тратим? Ты вечно говоришь — на тебя денег не напасешься, а они в хламе гниют…»
В общем, в жизни наступила черная полоса. Оставалось надеяться, что она идет не вдоль, а поперек. И тут в конце рабочего дня позвонила Натаха.
— Здравствуй, Филипп, ты меня узнал? — Она, как всегда, говорила неуверенно и немного настороженно.
Странно. Они расстались давно, еще до того, как появилась Ребенок. Натаха отправилась в самостоятельное плавание. Ее кораблик заплывал то в одну, то в другую гавань, но нигде надолго не задерживался. И она никогда не звонила.