Ну не идиотизм ли? Чуть не в полном боевом — по деревне! Вот позора-то будет, наткнись местные парубки, возвращающиеся с ночной гулянки, на ползающего по околице разведчика. Вот разговоров! О чем только начальство думает, отправляя на такие смешные задания?..
— Ну, что?
— Земля.
— Какая земля?
— Обыкновенная земля С примесью песка.
— Зачем сыпать на грядки землю с песком? Навоз — понятно. Но песок?.. Значит, так Установите постоянное наблюдение. И отдайте на анализ образцы земли. Пусть эксперты посмотрят, что это за песок такой.
— Но…
— Что «но»?
— Это дело…
— Проведите «это дело» как учебное задание. Как тренировку личного состава по отработке слежки за условным противником. Ясно?
Местный руководитель ГРУ не собирался из-за таких пустяков, как отсутствие проводящихся оперативных мероприятий в утвержденных планах и сметах, ссориться со столичным начальством, попросившим его о дружеской услуге. Дружба в армии, особенно с вышестоящим командованием, — дело святое. Ради такой дружбы — личный состав хоть в огонь, хоть в воду.
Полковник-отставник Зубанов начал пить горькую. Терять ему было нечего. Будущая жизнь не сулила никаких радостей. Кроме сиюминутных, которые можно приобрести в любом ближайшем киоске. Полковник был бит по всем направлениям.
Карьера оборвалась в самом зените.
Друзей, способных скрасить безрадостное пенсионное существование, не осталось. Потому что их вне работы никогда не было. А те, которые были приобретены в период службы в Комитете, вдруг, разом, исчезли. Подобные ему отставники-неудачники разбрелись по стране в поисках бытового благополучия или настолько погрузились в свои проблемы, что не желали никого видеть. Оставшиеся на службе стали избегать опального и тем потенциально опасного пенсионера.
Семья, привыкшая видеть своего мужа и отца только по выходным дням и то ближе к ночи, смирившаяся с этим и приспособившаяся к подобному образу жизни, теперь не могла принять новый стиль — каждодневное с утра до вечера торчание заслуженного пенсионера в квартире и его постоянные неуклюжие попытки вникнуть в налаженный годами быт семьи. Среди близких людей полковник стал чужаком. Он все делал не как надо — хоть посуду мыл, хоть внуков воспитывал. Над ним подтрунивали, его одергивали, с ним смирялись, как с неизбежным бытовым злом. Полковник все это замечал, что мало способствовало его душевному комфорту.
Относительно благополучно было только с деньгами. Полковничьей пенсии вполне хватало на жизнь. Даже если каждый такой день покупать по бутылочке. Что полковник и начал делать.