– Сначала ответишь на пару вопросов. – Рука Толика властно метнулась в полумраке, повелевая подданным расступиться, чтобы не мешать допросу пленника. – Для чего тебе нужна была эта голая сучка? Это интересует меня не только как бывшего сексопатолога с пятнадцатилетним стажем. Твоя знакомая болтала тут что-то о миллионах, но я подумал тогда: врет. Теперь мне кажется, что есть смысл развить эту тему.
Роман замешкался, чтобы придумать какую-нибудь правдоподобную байку, но, получив чей-то удар под ребра, не стал слишком медлить с ответом:
– Этот Петр, которого я столкнул в яму… – Он сглатывал слюну так часто, что речь его звучала очень уж прерывисто. – У него кейс с моими документами. Я хотел их забрать, вот и все.
Толик подал людям за спиной Романа непонятный знак, и тут же оба его уха наполнились острой болью, заставившей его опуститься на колени. Лишь когда боль частично отступила, Роман догадался, что его хлопнули по ушам раскрытыми ладонями, загоняя в раковины воздух. После такой процедуры трудно было надеяться на полную сохранность барабанных перепонок.
– Я спросил про сучку, которую ты хотел купить за триста долларов! – заорал Толик. От ярости цвет его лица сделался значительно темнее, чем серая растительность на нем. – Что ты собирался с ней сделать?
– Обменять на кейс. – Роман отнял пальцы от ушей и с ужасом обнаружил, что правая рука перепачкана кровью. – Ее Элькой зовут. – Он потряс головой, надеясь избавиться от воздушной пробки, образовавшейся в изувеченном ухе. – Петр к ней питает нежные чувства и все такое.
– Пока вопросов больше нет, – порадовал его Толик. – Только один, последний… Что на самом деле находится в этом кейсе? Деньги?
Роман чуть не заплакал от отчаяния. Заметив его затруднения, собеседник улыбчиво раздвинул бороду и предложил:
– Можешь не отвечать вслух, если тебе неприятно. Просто кивни и все. Это избавит тебя от лишней боли.
Голова Романа совершила едва заметный утвердительный наклон.
– Вот и умница, – обрадовался Толик. – Теперь вставай и иди сюда… Ближе… ближе…
В его руках появилась брезентовая трубка, набитая чем-то сыпучим. Импровизированная дубинка, дожидаясь приближения Романа, мягко покачивалась в воздухе, подобно гигантской сардельке, которой подманивают пса, прежде чем сотворить с ним что-нибудь очень нехорошее.
Опасливо косясь на нее, Роман сделал шаг… второй… третий… После этого брезентовая трубка взвилась в полумраке и глухо ударила его в висок.
Единственное, что он успел понять, прежде чем рухнуть на пол, так это то, что матерчатая кишка была набита не только сыпучим, но и невероятно тяжелым веществом.