– Неопровержимых фактов не имею, – помрачнел Ринат, – но мне и того, что я знаю, достаточно.
– Мне тоже. Говори.
– После той истории с гранатой, – сказал Ринат, – я почти неделю филейную часть в ванне отмачивал, так что ребятки мои временно без присмотра остались. Ну и сунулись на Рачий остров по собственной инициативе. Возвратились оттуда охреневшими, с глазами, как у тех раков, выпученными. Мол, и радар посреди острова торчит, и автоматчики вдоль берега шастают, и даже кто-то вроде гидросамолет заприметил.
– Прямо база НАТО, – заметил Бондарь.
– Хуже, – отмахнулся Ринат. – Предупреждал я ребятишек: о том, что видели, забудьте, не нарывайтесь на неприятности.
– Не послушались?
– А кто когда умным советам следует? Может быть, ты?
– Наверное, нет, – признался Бондарь, выковыривая сигарету из пачки.
– То-то и оно, – вздохнул Ринат. – Короче, ребятишки втайне от меня еще одну вылазку предприняли. Это я уже позже узнал, когда с их женами беседовал. Как уплыли ночью на двух моторках, так и сгинули. Всем коллективом. Подвела их любознательность. Сказано же: погранцы, хоть и бывшие. Все о государстве беспокоились, которое их через колено кинуло, – Ринат покрутил в руке бутылку, влил в себя остатки коньяка и пригорюнился, свесив голову на грудь. – Эх, лучше бы я вместе с ними тогда поплыл.
– Вряд ли от этого что-нибудь изменилось бы, – осторожно предположил Бондарь.
– Изменилось бы! – скрипнул зубами Ринат. – Никто не посмел бы намекать, что Асадуллин специально болячки себе придумал, чтобы дома отсидеться. Знаешь, про что за моей спиной шушукаются? Что я братву свою умышленно на погибель послал. От конкурентов, мол, таким макаром избавился. Пришлось прежнее занятие бросить, чтобы слухи эти дурацкие прекратить. Тогда новую сплетню придумали. Будто бы Асадуллин общую кассу единолично заграбастал, поэтому работать ему теперь не обязательно. Так и живу, – закончил Ринат, запуская пальцы в кудлатую шевелюру. – Один, как перст. Словно голый посреди поля – отовсюду видать, со всех сторон продувает… И никуда, никуда мне не деться от этава-а, – затянул Ринат песню, раскачиваясь на стуле, – ночь за окном, во дворе никаво-о…
– Есть предложение, – тихо сказал Бондарь.
– Только к утру встанет зорькой завет-на-ю-у…
– Поплыли на остров вместе, – произнес Бондарь громче.
Дальнейшее выглядело так, как если бы карусель, закружившая Рината, внезапно остановилась.
– А? – спросил он, схватившись за спинку стула, чтобы не упасть.
– Ты слышал, – сказал Бондарь.
– Слышал, – подтвердил Ринат заплетающимся языком. – Но ты все-таки повтори, а то не верится.