– Ну, скажи мне до свидания, – предложил он с издевкой. – Что же ты молчишь, такая бойкая, такая хитрая сука?
– А… – просипела бедняжка Алиса в тот самый момент, когда Бондарь закончил спускаться по земляным ступеням и застыл у входа.
Он скользнул в землянку в тот самый момент, когда Ворон попрощался с девушкой по-чеченски, и Бондарю пришло в голову, что он тоже должен произнести что-то приличествующее случаю.
– Занятия закончены, последний звонок, – прошептал он, полоснув врага по горлу и продолжая стоять за его спиной на тот случай, если бы фактически мертвого противника пришлось использовать в качестве щита. Но подручных Ворона в землянке не было, а глядела на Бондаря лишь чумазая девушка Алиса, которая осела на нары и, похлопав ресницами, не придумала ничего лучше, чем упасть в обморок.
– Не беда, – утешил ее Бондарь. – Все самое интересное ты уже увидела.
Ее брови страдальчески нахмурились, а губы протестующе скривились: она не считала, что стала свидетельницей чего-то действительно интересного.
Не торопясь приводить ее в чувство, Бондарь уложил мертвеца таким образом, чтобы он не мешал свободно перемещаться по землянке, и, отыскав взглядом компьютер, подошел к нему. Клавиатура, «мышка» и монитор были отброшены за ненадобностью. На импровизированном столе из ящиков остался лишь системный блок с сигаретными ожогами на крышке. Не доверяя зрению, которое часто подводит людей в полумраке, Бондарь провел рукой по правому боку корпуса и нащупал там ту самую царапину-молнию, о которой говорил генерал Конягин.
Цель достигнута, подумал он без всякого воодушевления. Осталось запихнуть «Пентиум» в полупустой рюкзак, удалиться от лагеря на десяток километров, там связаться по рации с людьми Конягина и дожидаться вертолета. Дело сделано, а радости нет. Вместо души пустота, черная дыра, заполнить которую нечем. Из меланхоличной прострации его вывел тихий голос очнувшейся девушки.
– Вы меня не убьете? – спросила она.
– Ты ведь Алиса, верно? – осведомился в свою очередь Бондарь, расположившись таким образом, чтобы видеть одновременно и компьютер, и вход, и девушку, массирующую виски.
– Вы не ответили на мой вопрос, – сказала она.
– Ты на мой – тоже.
Когда Бондарь опасался показаться чересчур сентиментальным, он всегда прибегал к грубому, отрывистому тону. Именно так он разговаривал сейчас.
– Тебя зовут Алиса, верно?
– Ну да, – призналась девушка, усаживаясь на краешке нар, под которые еще недавно была готова юркнуть от страха. Проследив за тем, как Бондарь освобождает системный блок от проводов и поднимает его, чтобы определить вес ноши, она осторожно поинтересовалась: – Вам компьютер нужен или информация, которая в нем хранится?