Раздражаясь все сильнее, Громов купил бутылку пива и занял наблюдательный пост метрах в десяти от входа в сектор № 8. Устроившись на топчане, он изредка вскидывал бутылку донышком вверх, чтобы бросить незаметный взгляд на подходящих к стойке мужчин. Американского журналиста, физиономию которого Громов запомнил по фотографии, среди них не было. И он едва не поперхнулся пивом, когда девушка из-за регистрационной стойки громко окликнула направившегося прочь пассажира:
– Oh, Mister Zadoff, get back, please! Take your ticket!
Она предлагала вернуться и забрать билет высокого худого мужчину с мощным подбородком, которого назвала почему-то мистером Задовым, хотя он на такового не был похож даже приблизительно.
В этот момент Громов понял, что интуиция погнала его в аэропорт не напрасно.
* * *
У входа в здание аэропорта наблюдалось обычное скопление автомобилей и милиционеров, пассажиров и носильщиков багажа. Отъезжающие вперемешку с провожающими и приезжающие со встречающими просачивались сквозь двери в разных направлениях, не замечая друг друга, как обитатели параллельных миров. Там и здесь мелькали трубки мобильных телефонов, поднесенные к жаждущим ртам емкости с напитками, редкие пятна красочных букетов, пахнущих на один лад – вениками. В отдалении гудели исполинскими шмелями сразу два самолета, а еще один торжественно проплыл над людскими толпами, доказывая в очередной раз всю непостижимость законов аэродинамики. Механически жуя абсолютно безвкусное мороженое, Гарик постоял немного в сторонке, приноравливаясь к общему ритму движения. Он присматривался к лицам окружающих, стремясь стать похожим на обычного путешественника, в меру озабоченного, но, в общем-то, спокойного и даже равнодушного. Потом объектами его наблюдения стали одни только иностранцы, у которых следовало поучиться совмещать развязность и вежливость. Сеанс мимикрии прошел успешно, хотя пальцы Гарика стискивали ручку ноутбука несколько судорожно. В остальном он, и внутренне и внешне, был готов к последнему испытанию. Недоеденное эскимо решительно полетело в урну.
Окончательно удостоверившись, что никто не бросает на него косых взглядов, Гарик набрал в грудь побольше воздуха и, дождавшись, пока стеклянные створки двери раздвинутся перед ним, проник внутрь здания. Ему показалось, что он превратился в крохотную рыбешку, окунувшуюся в колоссальный аквариум, наполненный духотой, густыми ароматами и мешаниной голосов.
Гарик остановился напротив информационного табло, выискивая нужную строку. Регистрация на его рейс уже началась, и, гоняя во рту сладкую слюну, он направился к нужному сектору. При каждом шаге его напрягающаяся правая ягодица ощущала прикосновение хитрой расчески, покоящейся в заднем кармане. От оружия Гарик решил избавиться не раньше, чем его паспорт пройдет первичную проверку у стойки. До тех пор пока Гарик не втянулся в аэродромное чистилище, без которого не попадешь на небо, у него сохранялась надежда проложить себе путь к выходу, если при регистрации возникнут какие-то тёрки. Надежда, конечно, была призрачной, но лучше такая, чем вообще никакой. Остальное зависело от того, как карты лягут.