К моему немалому удивлению, в туалете горел свет. Внутри, упёршись одной рукой в стену, у писсуара как-то очень уж задумчиво стоял пиромант.
– Заснул? – я зашёл в свободную кабинку.
– Нет, – даже не пошевелился Напалм и тяжело вздохнул.
Чего это с ним? Приболел, что ли? А я – наоборот, себя очень даже неплохо чувствую. Голова, правда, как ватой набита, и лицо на маску для хеллоуина по-прежнему похоже, но вчера-то с утра вообще чуть коней не двинул. Надо не забыть таблетку съесть. Во избежание рецидива, так сказать. Но тут всё посторонние мысли вылетели у меня из головы, и стиснув зубы, я повернул голову к отлипшему наконец от стены пироманту.
– Вот такая вот фигня, – заявил тот и осторожно вышел из туалета.
Я промолчал. Нет – нужные слова так и вертелись на языке, но совершать какие-либо резкие движения настроения не было. Потому как чревато это. Весьма. Закончив свои дела, глубоко вздохнул и столь же неторопливо, как и Напалм, направился на выход. Нет, понимаю ещё, мы бы вчера ракетного топлива на грудь приняли, но такой эффект от абсорбента? Уж не знаю, каково оно – кипятком писать, только мои недавние ощущения, думаю, недалёко ушли. Это ж надо...
– Вацлав, нехороший человек, пропорцию не выдержал, – будто извиняясь, объяснил дождавшийся меня в дверях своей комнаты пиромант. – Второй раз легче будет.
– Надеюсь, – прохрипел я, доковылял до своей комнатушки, запил холодным чаем таблетку и сразу же завалился на кровать. Теперь бы ещё отлежаться, а то совсем худо.
Да уж, денёк начинается – во! Что ж дальше тогда будет?
Есть подозрение – ничего хорошего.
Как ни странно, но я даже задремал. Честно говоря, сам не заметил, как отрубился. И, что уж вообще исключительно – никаких снов не было вовсе. А то замучили в последнее время уже. И ещё ж как нарочно через один – кошмары. Впрочем, какая жизнь, такие и сны.
– Всё дрыхнешь, бездельник? – завалился ко мне в комнату Рустам, когда я уже проснулся и валялся на кровати, размышляя, чем бы заняться. – А работа стоит...
– Схемы принёс? – натянул я трико, уловив в голосе Зубастого снисходительно-вальяжные нотки. Сразу видно: человек до неприличия доволен собой. Надо бы осадить, а то зазнается ещё. – Чего вчера не завёз?
– Только с утра подготовили. – Он вытащил из кармана сложенный вчетверо лист, явно вырванный из обычного альбома для рисования. – Сам сможешь на карте отметить?
Я развернул лист:
– Почему нет? Всё вроде понятно нарисовано. Ещё и названия улиц помечены. Масштаб, конечно, не ахти...
– Ну уж извиняй, какой дали. – Рустам снял пуховик, сложил его и пристроил на откидном столике.