Почему, имея должность комиссара полиции, можно присваивать себе кусочек города для парковки своей машины и вдобавок передавать это право другим?
Ведь Вы не работаете в полиции. Вы — «друг полицейского». Дает ли это Вам право использовать несколько квадратных метров городской улицы?
Во что Вам обходится такая «любезность»? Услуга за услугу? Небольшая «компенсация»? «Незначительная» уступка с Вашей стороны?
Осыпая бранью Вас, полицию, мэрию и всю систему в целом, я припарковался и прошел два квартала назад до улицы Сайта Фе.
В конце дня мне было уже известно все, чтобы начать следствие. Я знал Ваше имя, рабочий адрес, профессию (адвокат по уголовным делам) и Ваши часы приема; понедельник, среда, четверг и пятница, с двух до шести.
Должен признаться, что до того момента, как я зашел в Ваш офис, у меня еще оставались сомнения. И происшедшее в квартале Флорес, и «привилегия» парковки возле полицейского участка были еще недостаточны… Но когда Ваша секретарша Мирта (блондинка, имеет двоих детей, живет в квартале Линкере) назначила мне встречу с Вами на два часа в следующий понедельник, я понял, насколько Вы неуважительно относитесь к окружающим. Потому что секретарша выполняет Ваши указания, а ведь и мне, и Вам известно, что в два часа Вы никак не можете меня принять, потому что в четверть третьего. Вы поворачиваете на улицу Артигас в квартале Флорес!
Что, на Ваш взгляд, должен делать человек, которому назначили прием на два часа, если Вы приедете между 14.00 и 14.45? Вас не интересуют его проблемы с законом, его беспокойство и тревога? Вам до него нет дела, верно? Вы его не знаете и Вас это абсолютно не волнует… Пусть подождет. Пусть еще один подождет.
Должен признаться, у меня никогда не вызывали восторга специалисты по уголовному праву. Я всегда думал, что люди выбирают ту или иную профессию исходя из определенных черт своего характера. Не может быть случайным то, что все врачи ипохондрики, почти все экономисты мошенники и что не существует надежных адвокатов. Многие месяцы своего исследования я посвятил изучению психологии. Это была попытка наконец понять Вас и Ваши действия. У меня в голове не укладывалось, что человек, посвятивший себя правосудию, имеет такое практически неприемлемое представление о морали и о справедливости. Тогда я научился, наконец, тому, что называется «реактивным образованием» (некий механизм, с помощью которого человек пытается изменить знак поступка, который ведет к порицанию…)
Психология, должно быть, гораздо более снисходительна к Вам, чем ко мне. Говоря профессиональным языком, Вы сублимируете свои порывы в своей профессии, и такое объяснение звучит даже благородно. Нет, никакой реактивный механизм не оправдывает, например, то, что Вы добились, чтобы Ваш клиент, Фуэнтес Орбиде, был освобожден, обвиняя во всем своего компаньона и родственника. Вы знали, что тот был невиновен. Вы знали, что Ваше выступление и планирование защиты приведут к тому, что место в тюрьме для Вашего клиента станет местом для его жертвы. Однако же Вы все равно так поступили. Вы выступали не в защиту правосудия. И даже не в защиту Вашего клиента.