ФЛАВИЦКАЯ. Я не нуждаюсь в опеке!
СПОЛОХ. Нуждаешься! Зонненбранд чересчур большая акула, чтобы оставлять тебя с ним наедине. Особенно сейчас, когда он открыто замарался в крови. И не смей брать его сама! Вы оба нужны мне живыми.
ФЛАВИЦКАЯ. Ну, себя-то я могу тебе обещать, хотя и не пойму, зачем…
СПОЛОХ. Степаныч, ты продолжаешь системно мыслить. Проверь оружие, может быть- обнаружится ниточка к логову этих вудуистов.
ФЛАВИЦКАЯ. Что еще за траханые козлы?!
ЕРГОЛИН. Это, Индюша, такая религия в Африке. Очень они любили баловать с загробным миром. Кстати, и термин “зомби” у них позаимствован.
СПОЛОХ. Если какой-нибудь паршивый висельник еще хотя бы раз в моем присутствии произнесет это слово!..
ЕРГОЛИН. Договорились, обозначим их “кадаврами”… А оружие, Сергей, я уж проверил. Обычный “бушмейстер”. У нас полгорода с такими гуляет… Как и следовало ожидать, стерильный. Все номера и метки, стало быть, срублены.
СПОПОХ. Ничего знать не желаю. Ищи логово, Степаныч…
ЕРГОЛИН. Так, может быть, пустить дополнительную группу “пастухов” на поиск “нечетких” схем?
СПОПОХ. Было бы замечательно. Так и сделай — если случайно обнаружишь в штате эту самую дополнительную группу… (Сигнал вызова по фонору.) Здесь комиссар Сполох. Да, я внимательно слушаю вас… Понятно. Работаем. (Сигнал отбоя.) Ну, государи мои, каких неприятностей вы пожелали бы еще?
ФЛАВИЦКАЯ. Даже и не знаю.
СПОЛОХ. Захват заложников в центре Гигаполиса тебя устроит?
ЕРГОЛИН. Мать честная, неужели “Националь”?!
СПОЛОХ. Угадал, Степаныч. Что значит “старая закалка”!
ЕРГОЛИН. Так ведь там же…
СПОЛОХ. Именно, дорогой ты мой! Именно иностранную делегацию и взяли в заложники. Всех, включая горячо не любимого трассерами комиссара морской полиции Маргерса.
ФЛАВИЦКАЯ. Сережа, а это, часом, не учения? К примеру, Китаев захотел похвалиться своими “кайманами” перед Интерполом…
СПОЛОХ. И нанял для этого настоящих индусов из “Видьюджихва”.
ЕРГОЛИН (с неудовольствием). Что же, мы еще и заложниками будем заниматься?!
СПОЛОХ. Нет. Заниматься мы будем только тем, о чем я сказал. Потому что сейчас нет более важной работы в ДЕПО, чем эта… Но днем, днем, а не круглые сутки кряду! Потому что вы оба стали похожи на мумий, а на кого стал похож я, лучше не произносить в присутствии дамы. По ночам все мы будем спать, черт подери!..
ФЛАВИЦКАЯ. А эти… кадавры… тоже спят по ночам?
Я торчу в оцеплении у “Националя” уже три часа. Скоро начнет темнеть, и тогда операцию придется отложить до утра. Это понимают все, кто занят вызволением заложников. Мое дело — стоять спиной к башне отеля, корчить зверские рожи и отгонять любопытствующих. Иногда ко мне подходит кто-нибудь из отдела по борьбе с терроризмом. (Сколько себя помню, их всегда называют “кайманами” — за грязно-бурый цвет формы и встопорщенные броневыми пластинками панцири, что защищают от всех видов огнестрельного оружия. За исключением, пожалуй, базуки…) Просит то отъехать подальше, то, наоборот, подогнать элкар вплотную к соседу. Соседа я не знаю: какой-то мрачный тип, из дальнего, видно, округа, слова из него не выжмешь. “Сигарета есть?” — “Угу”. Допустим, у меня и самого есть, но нужно же как-то завязать разговор!.. “Давно здесь пасешься?” — “Угу”. Ну, и ляд с тобой.