— Я согласен, — моментально вырывается у меня.
— Говорят, ты бывший коммандо? — спрашивает Покрамович.
— Три года в спецвойсках ООН на горячей линии, Северный Кавказ.
— Вот и славно.
Начальство немедля забывает обо мне, продолжая обсуждать свои проблемы. Зато седоватый, плотный, как тумбочка, головорез, едва достающий мне до подбородка, хлопает меня по спине.
— Двинули наряжаться, Авилов. Будешь звать меня Таран. А я тебя — Кинг-Конг.
— Малыш, — поправляю я. — Так меня зовут свои.
— Годится.
Спускаемся в затхлый подвал, где с потолка каплет, а вдоль стен тянутся трубы в грязных лохмотьях теплоизоляции. Понятно, отчего все делается в тайне: террористы могли выставить тайных наблюдателей с фонорами вокруг отеля и следить за действиями “кайманов”. Хотя, наверное, работают и перехват, и глушение… Расстегиваю куртку трассера. Таран критическим оком изучает мою кольчугу.
— Нет, не пойдет. Снимай.
На меня натягивают панцирь “каймана”. Поскольку он тесноват, приходится распустить швы по бокам. Поверх панциря надеваю просторный свитер ручной вязки и белый сюртук с чужого плеча. Таран снова морщится.
— Официант из тебя, как из меня архимандрит, — бормочет он. — Бея надежда на то, что мы для них — на одно лицо.
Пристраиваю свой шок-ган в задний карман брюк.
— Возьми еще один, — говорит Таран. — Спереди за пояс. Мало ли что… Хотя тебе лучше вообще не пускать оружие в ход. Стрелять — это наша забота.
Он охлапывает меня со всех сторон широкими твердыми ладонями. Заставляет несколько раз подпрыгнуть. Убедившись, что я не брякаю панцирем и не теряю при этом шок-ганы, изображает на смуглом лице гримасу удовлетворения.
— Наблюдателей с крыши мы уберем. Элкар с Десантом пройдет на бреющем полете. Как будто бы он случайно влез в опасную зону… Ты пойдешь в отель первым. Будешь отпирать все двери, какие встретишь, и по фонору незаметно сообщать, где окопался каждый зарф[14].
Молча киваю.
— На вопросы отвечай идиотской улыбкой и словами “Моя твоя понимай нету” или в этом роде. Впрочем, иногда откликайся: по легенде ты обязан знать хотя бы английский… Запросят жрать- кивнешь и двинешься дальше. А уж когда станет ясна общая дислокация, пойдем мы и разбомбим всех разом. Чтобы они и вякнуть не успели по своим фонорам… — Еще одно, Малыш, — говорит “кайман”, в руках которого небольшой, но чрезвычайно сильный светильник. — Если зарфы тебя расшифруют — не геройствуй, сдавайся. Все равно мы их упакуем.
— Ладно, — обещаю я. — Геройствовать не стану. Какой из меня герой…
Мы поднимаемся из подвала. Вплотную к выходу подогнан элкар. Обычный “Руссо-Фиат”, какие во множестве мотаются по воздушным эшелонам Гигаполиса. На заднем сиденье, почти друг на дружке, сидят четверо “кайманов”, мал мала меньше. В бурых своих комбинезонах, в черных масках с прорезями для глаз. Еще один — вместо водителя. Я плюхаюсь рядом, и элкар кренится на правый борт.