– Блядство какое, – плаксиво сказал он и пнул дверь коленом. – Вот же блядство!
– Чего это они, а? Долбанутые совсем?
Кузя оглянулся. Растерянный Гога сидел на полу, то и дело подставляя язык под набегающую из носа струйку крови. Когда он, постанывая, встал, на виду осталась только нижняя половина его туловища. Остальное скрылось в облаке сгущающегося пара. Его стало слишком много. Он обжигал легкие при каждом вдохе.
– Что, братишка, клёво попарились мы с телочками? – прерывисто произнес Кузя. – Вот тебе и турецкая баня! Для турков вроде нас с тобой.
– Они сейчас откроют, – неуверенно произнес Гога, смутно виднеющийся в тумане. – Иначе ведь сваримся на хрен! На термометре уже почти семьдесят.
– Там есть термометр? – спросил Кузя, прижавшись спиной к двери. Она показалась ему такой же горячей, как окружающий воздух. Не дерево, а раскаленное железо.
– Ну! – подтвердил Гога. – Здоровенный такой.
– На сколько градусов он рассчитан?
– Последняя цифра – двести.
– В два раза выше температуры кипения, – прошептал Кузя, закрыв глаза.
– Что? Что ты там бормочешь?
– Сначала лопнет градусник, а потом – глаза. – Кузя закашлялся, хватаясь за грудь одной рукой. Вторая плетью висела вдоль туловища.
– Так стучать надо! – встревожился Гога. – Орать! Звать на помощь!
– Кого звать?
– Их!
– Кого их, бестолочь? – Кузя опустился на корточки, сообразив, что у самого пола немного прохладнее. – Ты еще не понял, что все это было подстроено?
– Но Миня обещал…
– А ты сам много своих обещаний выполнил?
– Сравнил член с пальцем! – возмутился Гога, задыхаясь. – С меня спрос какой? Никакого. А Миня – авторитет. Ему положено слово держать.
Невеселый Кузин смех всколыхнул молочную завесу перед его глазами:
– На то Миня и авторитет, чтобы за красивыми словами прятаться. Разве можно такому верить? – Он пару раз ударился головой об дверь и с отчаянием простонал: – Придурок, вот же придурок!
– А ты? – возмутился Гога, подбираясь поближе. Он передвигался ползком, потому что стоять во весь рост было уже невозможно.
– Я про себя и говорю, – глухо сказал Кузя, завалившись набок. – Закончил бы техникум, работать пошел. А теперь все, спекся, в натуре. Звездец котенку.
– Может, шутка у них такая? – с надеждой предположил Гога. Он сел на задницу, поднял сведенные вместе ноги и принялся методично колотить ими в дверь. – Хорош выйогиваться, э! Открывайте, падлы! От-кры-вай-те!!!
Кузя увидел россыпь белесых волдырей на покрасневших плечах товарища и вяло подумал, что сам выглядит не лучше. Слюна, которую он выпустил изо рта, зашипела, едва коснувшись поверхности пола.