– Это я и без вас знаю! – разъярился Чебутыкин. – Нашли что-нибудь подтверждающее, что Николаева выкопали злоумышленники?
– Никак нет, – ответствовал Ариков. – Там вообще не заметно, что кто-то раскапывал могилу.
– А как же тогда его достали?
– По-видимому… – Капитан запнулся и отвел взгляд от физиономии полковника.
– Ну-ну! Говорите же!
– Похоже, он самостоятельно вылез, – неуверенно произнес Ариков. – Других следов вокруг нет.
Милиция так и осталась бы пребывать в полнейшем недоумении, если бы не новый случай воскрешения, о котором стало известно значительно позже. Речь, как, скорее всего, уже догадался читатель, идет о Петре Фофанове, больше известном как Фофан. Покойный Петя проживал в доставшейся от родителей двухкомнатной квартире вместе с незамужней старшей сестрой, старой девой по имени Настасья. Нужно заметить: Настасья официально работала уборщицей в домоуправлении, однако, несмотря на столь скромный пост, жила весьма неплохо, поскольку прекрасно шила и заказы валились к ней со всех сторон.
Настасья без памяти любила непутевого братца, прощала ему все грехи и готова была целовать следы его туфель. Она боготворила Петюню. Тем ужасней оказалась для нее его нелепая смерть. Настасья впала в полнейшую прострацию, целыми днями лежала на тахте без движения и даже не поехала на кладбище проститься с братом.
И вот он явился.
Как и в случае с Николаевым, это знаменательное событие произошло тоже ночью. Настасье не спалось. Она неподвижно лежала в постели, сложив руки крестом поверх одеяла, и думала только об одном: как бы поскорее умереть и воссоединиться, хотя бы на том свете, с любимым братиком Петенькой. А в том, что они встретятся вновь, она нисколько не сомневалась. Настасья все больше и больше склонялась к самоубийству, но поскольку она была человеком верующим, а самоубийство считалось в православии, как и в любой другой религии, великим грехом, то она колебалась, опасаясь очутиться в аду.
Вдруг она услышала неясный шум. Казалось, кто-то стучит ногами во входную дверь, но делает это так, словно у него не хватает сил. Обычно так вел себя покойный братец, когда являлся домой в изрядном подпитии. Хотя в те времена он делал это куда как энергичнее и громче.
Настасья была девушкой не робкого десятка, поэтому стук нисколько не напугал ее. Она встала и пошла к двери.
– Кто там?
Ее вопрос так и остался без ответа. Настасья приложила ухо к двери и прислушалась. По ту сторону царила полнейшая тишина.
– Кого это черт принес? – вновь спросила она.
Однако поздний гость больше ничем не заявлял о себе. К сожалению, «глазка» у двери не имелось. Настасья давно собиралась поставить его, но все руки не доходили. Она накинула цепочку и отворила.