Кононов подошел к стволу ели. Прислушался. Выбрал тоненькую осину. Тоже слушал. Деревья были немы. Но ведь откуда-то это чувство появилось?
Преследователи или отстали, или ушли совсем. Он специально останавливался, ждал, проверял. Их не было. Перестал кружить над лесом самолет. Фашисты отказались от преследования? Такого быть не может. Что-то он не понимает, и от этого ощущение опасности.
Старшина забрался в чащу, затих. Он решил ждать. Чтобы увидеть, понять непонятное, а уж потом принять решение. Он уже три недели ходит по этим болотам. Видел аэродром, базу торпедных катеров и, наконец, насыпь, железнодорожный мост, местонахождение которого оказалось на пятьсот метров ближе к океану. И тогда Кононов понял, что мост, указанный на карте, не единожды уничтоженный нашей авиацией — ложный. А этот? Он видел его издали. Ему не удалось приблизиться. Что-то надо было делать. Хорош он будет, если после стольких трудов наведет авиацию еще на один ложный объект.
За все годы после встречи с Семушкиным выработалась в Кононове одна черта — если уж он брался за что, то дело доводил до конца. Так учил его Семушкин. «Учишьсяли. дрова ли пилишь или что еще… Или-или, — говорил Иван Захарович. — А нет, тогда лучше и не начинать». Так он и поступал в жизни. И теперь. Он просто не мог уйти от этого моста, не установив точно — цель настоящая, объект тот самый.
Надо было что-то предпринимать. Кончался срок, отпущенный Денисовым на весь его рейд. Кончались продукты. Данные не могут устареть, но они необходимы к определенному времени. Надо было на что-то решаться.
Старшина оглядел местность. Будто в бок что толкнуло. Он увидел человека. Далеко в зарослях кустарника, которым он пробирался недавно. Человек легко бежал на лыжах.
Кононов понял, что за ним следят. Следят за каждым его шагом. И еще он понял, что брать его будут позже.
Медленно зрел план. Кононов подумал, что и этого преследователя, и тех, кто стоит за ним, надо вести к побережью. Примерно на полпути убрать «следопыта». Спутать их планы. Чтобы не знали фашисты точки, в которой он объявится на побережье. Тогда им придется растянуть охрану на многие километры.
Не торопясь, осторожно двигался старшина. В особо опасных местах выстилал дорогу лапником. Каждый километр давался с трудом, но Кононов думал об обратном пути и поэтому старался.
Наконец он вышел к каменной гряде на побережье. До того, как вышел, убрал «следопыта». Убрал относительно просто. «Следопыт» шел зигзагами, время от времени пересекая след Кононова. Старшина воспользовался этим. Он устроил засаду. Срезал гитлеровца короткой очередью из автомата. Даже пополнил запасы продуктов за счет гитлеровца. Позже выбрался к каменной гряде. Осмотрелся. Из чащи леса, из-за деревьев, ему хорошо был виден блокированный участок. Кононов видел лыжников. Их темные фигуры отчетливо выделялись на снегу. Разглядел танкетки. Их было несколько. На месте они не стояли. То приближались, то удалялись.