— Она будет здесь через несколько минут. А Питер уже пошел за доктором.
Глаза Каролины были закрыты, ресницы трепетали. Ее скрутила судорога.
— Аделина…, — задыхаясь, проговорила она, — Он действительно умер?
Адди вся сжалась от боли.
— Да, Каро, — мягко ответила она.
— Аделина, я не хочу умирать. Я так боюсь. Но думаю… думаю, что тоже скоро умру.
Это было уже слишком. Адди не могла сопротивляться чувству возмущения, которое охватило все ее существо. Ей хотелось забиться в угол и выплакаться. Разве не достаточно боли им пришлось пережить за эту ночь? С нее хватит. Она не хотела быть сильной, чтобы помочь Каролине, потому что вся ее энергия была нужна ей самой. Затем Адди пришла в ужас от охвативших ее чувств. Она была такой эгоисткой.
— Ты не умрешь, — сказала она, — Не трать свои душевные силы на такие глупости.
Угрызения совести захлестнули Адди, но вряд ли Каро услышала ее слова. Адди бросилась вон из комнаты, добежала до комнаты Рассела и в отчаянии распахнула дверь.
Мэй в страхе подняла глаза, продолжая молиться.
— Каро рожает, — хрипло проговорила Адди, — Ты нужна ей прямо сейчас.
Мэй моргнула и сказала, словно пребывая в трансе:
— Она расстроилась из-за Рассела.
— Это больше чем расстройство. У нее схватки. Побудь с ней, пока я ищу все, что пригодиться нам по такому случаю и заправляю кровать.
Не дожидаясь ответа, она вышла из комнаты и почти столкнулась с Лиа, которая стояла посередине коридора.
— Лиа, крошка, иди спать.
Ей не было нужды лгать девочке.
— Твоя мама рожает. Тебе надо оставаться в своей комнате и не путаться под ногами.
Даже в своем нежном возрасте Лиа наслушалась достаточно разговоров о родах, чтобы знать: говоря о родах, люди часто упоминают боль и смерть. Для наблюдательного ребенка, которая узнала много женских историй о родовых муках, беременность была чем—то страшным и опасным.
— Она не…
— С ней все будет в порядке, — быстро отозвалась Адди, подталкивая девочку по направлению к ее комнате, — А сейчас иди и оставайся в своей постели.
Они дали Каролине достаточно лауданума[9], чтобы снять остроту боли, но она все еще сознавала, что происходит. Прошедшие месяцы беспокойства, радости и предвкушения подошли к непредвиденному концу. Адди знала, что физическая боль Каро ничто по сравнению с эмоциональной мукой при мысли, что она теряет ребенка. Питеру понадобилось почти четыре часа, чтобы найти доктора Хаскина, который был на другом вызове, и привезти его на ранчо. Адди выстрадала каждую минуту этого времени, молча проклиная доктора за то, что его тут не было.