Наконец сиплое дыхание, которое долгое время звучало в левом ухе Брета, затихло позади. К финишной прямой через парк подошли четыре всадника: офицер, фермер, Клинт и Брет. Первые двое не слишком интересовали Брета, но ему очень хотелось побить Роджера Клинта.
Клинт оглянулся и дружески улыбнулся Брету. Дальше им уже было не до любезностей. Все четверо резко прибавили скорости и неслись по зеленой аллее, украшенной красными флажками так, будто на финише их ожидал большой приз Дерби. Караковый жеребчик начал раскидывать ноги, а кавалерийский конь, хотя у него сохранилось достаточно сил и он вообще казался неутомимым, все же, видимо, не был способен на финишный рывок. Брет решил держать Шеврона на корпус позади Белого Чулка и ждать дальнейшего развития событий. Они вдвоем неуклонно нагоняли гнедого и каракового. Фермер пустил в ход хлыст, и его жеребчик с каждым ударом еще дальше разбрасывал ноги. Офицер не подгонял своего гнедого, очевидно, он надеялся на его выносливость.
Брет видел, что Белый Чулок быстро теряет силы и Клинт, который никак его не подгоняет, это знает. Впереди осталось еще два препятствия. Брет не знал, сколько сил осталось у Шеврона и способен ли он на рывок, а потому решил прибегнуть к хитрости. Он пришпорил Шеврона и догнал каурого жеребца. Пусть Клинт подумает, что он делает финишный спурт. Клинт тоже пришпорил коня и последние два препятствия они перепрыгнули одновременно. Потом Брет на секунду придержал Шеврона, а Клинт, приняв это за признак усталости, обрадовался, что ему не придется заставлять своего жеребца напрягать последние силы перед финишем, и немного расслабился. Тут Брет резко послал Шеврона вперед и ракетой промчался мимо Клинта. Клинт вздрогнул и опять пришпорил свою лошадь, но было уже поздно. До финишной линии оставалось слишком мало. На это Брет и рассчитывал. Он сумел-таки перехитрить Клинта.
— Как же так я попался на эту удочку! — со смехом воскликнул Клинт, когда они вместе вели лошадей взвешиваться. — Такой старый трюк!
А Брет думал, что даже если Элеонора решит выйти замуж за Клинта, все равно надо признать, что Роджер Клинт хороший парень.
Брет предполагал, что победа Саймона на скачках укрепит его пошатнувшийся дух и наметившийся излом исчезнет. Но случилось как раз обратное. Напряжение, которому Саймон подвергся в течение дня, и триумфальная победа над Райдингом Лайтом еще больше подорвали его душевное равновесие.
— Никогда не видела, чтобы Саймон так петушился, — сказала Элеонора Брету во время танца, наблюдая за Саймоном через его плечо. В ее голосе прозвучали извиняющиеся нотки. — Обычно он принимает победы как нечто само собой разумеющееся.