– Уж не на Эстер ли, мама? – улыбаясь, спросил Луис Альберто и понимающе посмотрел на мать.
– Ах, Луис Альберто, она такая красивая, нежная и понимает тебя, – оправдываясь, быстро заговорила донья Елена.
– Не только понимает, но и любит, – рассмеялся Луис Альберто. – Правда, не меня, а мои деньги. Вернее, деньги моего дорогого папочки. Хорошо, что она родственница, а то бы – ух…
– Луис Альберто, не будь таким циничным, – строго сказала донья Елена.
– Ну хватит, мама, хватит. – Луис Альберто отодвинул тарелку и встал из-за стола. – У меня появились кое-какие идеи, но они находятся в стадии осмысления. С некоторых пор меня тянет к познанию нового, – добавил он туманно.
Рамона выключила свет, зажгла две свечи в тяжелых старинных подсвечниках, выпрямилась, сложила перед собой руки. В сузившихся темных зрачках заплясали огоньки. По стенам разбежались мрачные тени.
– Великий Моисей, сжалься над сиротой. Ангелы небесные, благословите мою Эстер. Святые пророки, внемлите моей просьбе. Одарите счастьем мою девочку. Я хочу, я желаю ей любви, покоя, доброго мужа, хочу, чтобы комната…
Вдруг вспыхнул яркий свет. Рамона обернулась. В комнату вошла Эстер.
– Рамона, ты с ума сошла! – гневно сказала она.
– Я убирала твою комнату, дочка.
– Ты здесь так начадила… Вот ненормальная! Немедленно открой окно!
– Нет, нет, нет, не кощунствуй, прошу тебя. Пусть так останется, запах ладана изгоняет злых духов.
– Единственный злой дух здесь – это ты. И замолчи, не раздражай меня.
– Хорошо, хорошо, дочка, – поторопилась успокоить ее Рамона, открывая окно. – Ты ходила за покупками? Что в большом пакете?
– Платье, – небрежно бросила Эстер. – И к тому же, очень дорогое. Я даже жалею, что купила его.
– Почему? Я уверена, оно будет тебе к лицу. Ты же у меня самая красивая, – сказала Рамона, с нежностью глядя на девушку.
– Не говори о том, в чем не разбираешься. Чтобы хорошо выглядеть, нужно красиво одеваться. Но если мои дела и дальше так пойдут, мне придется ходить в лохмотьях.
– Но как можно так говорить? – удивилась Рамона. – Ты же богата.
– Богата? – Возмущенно переспросила Эстер. – Ты не знаешь, что значит быть богатой. Двадцать пять тысяч месячной ренты с той суммы, что осталась от отца, – это много?
Похоже, замечание Рамоны вывело ее из себя, она быстро заходила по комнате.
– Но это же такие большие деньги, Эстерсита, – продолжала убеждать ее Рамона. – К тому же у тебя свой дом, за который ты не платишь.
– Это тебе кажется, что деньги большие. А мне… мне не хватает. Кузен не звонил?
– Нет, но это даже к лучшему. Знаешь, я гадала на картах, вы абсолютно друг другу не подходите.