– Ну, если это Караченцов, – вполголоса сказал Борис, – то его мастерски загримировали. Впрочем, все может быть.
– Да он же, он! – твердила свое девушка. – Ручаюсь вам.
– Товарищ артист! – крикнул Олег Павлович и направился к мужчине с копьем.
"Артист" внезапно перевернул копье и тупым концом толкнул инженера в грудь. Олег Павлович неуклюже взмахнул руками и упал.
– Ну ты, ублюдок! – ринулся вперед Борис, но остановился, встреченный угрожающим покачиванием копья у своих глаз. – Будь ты хоть трижды Караченцов, а башку я тебе сверну!
Заявив о своем отнюдь не мирном намерении, Борис помог Олегу Павловичу подняться, и оба отошли на безопасное расстояние.
– Вы не ушиблись? – с тревогой спросила Мария Семеновна.
– Пустяки, до свадьбы доживет, – рассеянно ответил Олег Павлович. – Хотел бы я знать, почему он меня толкнул!
– Вы что же, до сих пор думаете, что это артист? – мрачно усмехнулся Климов.
– Не настоящий же это дикарь, в конце концов! – вмешался Борис. – И хотя я, честно говоря, тоже не очень верю в его принадлежность к кинематографическому братству, все же, согласитесь, дикари у нас в Подмосковье не водятся.
– Во-первых, я вовсе и не утверждаю, что это дикарь; вероятнее всего, этот тип действительно загримирован. А во-вторых, это не Подмосковье, в этом я совершенно уверен.
– Как это – не Подмосковье? – послышались удивленные возгласы. – А где же мы?
Климов пожал плечами.
– В Подмосковье таких грибов нет, – авторитетно заявил он, – а куда нас черт занес, я и сам знаю не больше вашего.
– Смотрите, он идет сюда! – воскликнула Татьяна, не спускавшая с незнакомца настороженного взгляда.
Действительно, незнакомец вышел из-под защиты деревьев и медленно приближался к автобусу. Лицо его теперь выражало крайнюю степень возбуждения, глаза блестели, как у одержимого, ноздри приплюснутого носа раздувались при дыхании. В облике этого человека чувствовалась какая-то первобытная сила, и в то же время движения его были неуверенны и медлительны.
– Осторожнее, граждане! Он вооружен, – произнес Борис, пристально наблюдая за каждым шагом незнакомца. – Может быть, он, конечно, и артист, но не исключена возможность, что перед нами обыкновенный псих. И еще пока неизвестно, что лучше – голодный дикарь или псих, вооруженный копьем.
– По-моему, он просто пьян, – сказал Климов, не отрывая взгляда от странного субъекта. – А точно, глаза у него блестят, как у чокнутого. Налакался, гад, какой-нибудь гадости, и теперь в нем проснулся его далекий предок. Еще пырнет кого-нибудь своим копьем.