– Кто? – Жозе почему-то вспомнила Шарля, который тоже уехал в Штаты и у которого через шесть месяцев – свадьба.
– Как кто? В командировку! Я что, не произвожу впечатления журналиста, которого не жалко послать в Штаты?
– Штаты жалко.
– Не бойся за них. Самое главное, – довольным тоном добавила она, – никаких расходов, оплатят все!
– Ну-у, это для тебя святое!
– Эх, Жозе! Я бы взяла тебя с собой, но – сама понимаешь!
– Ага. Ассистентом фотографа.
– Чемоданом для рукописей или тайным записывающим устройством.
– Это ты перегибаешь палку.
– Может быть, но первое интервью сразу – в Нью-Йорке, какая-то тетка, у нее студия…
– Нью-Йорк хороший город…
– Что? Но ты же там не была, откуда знаешь?
– Вот тут мы перешли к главной части нашей программы. Агнесс… – Жозе поставила около двери несколько тюков с вещами. – Ладно, давай поговорим, а то мадам Лоик не даст нам этого сделать.
– Ты обещала что-то страшное. Постой, я не очень испугаюсь? А то может мне не слушать на ночь такие вещи?
Жозе смотрела, как та быстрыми точными движениями раскуривает тонкую сигарету и усаживается за стол в гостиной.
– Мы успеем, – поймав вопросительный взгляд Жозе, сказала она. – У нас куча времени. Что там у вас с Марком? А, кстати! Мне такой мальчишка сладкий подвернулся! Интересно, дождется он меня или нет?
– Ты не хочешь спросить, по какому случаю мы тут занимаемся перевозом вещей, Агнесс? Или, например, что я делала в выходные и почему Нью-Йорк хороший город.
– Ты летала туда в выходные?!!
– Нет, я изменила Марку и чуть не погибла. – Жозе сознательно сгустила краски, потом она сможет сказать, что это было не совсем так, но сейчас ей нужно было знать, что Агнесс, в принципе, думает по этому поводу. Та замерла с сигаретой в одной руке и стаканом сока в другой.
– Изменила? В Нью-Йорке?
– Нет! По дороге из Бретани в Париж.
– А чуть не погибла – в Нь…
– Да оставь ты его в покое!
– Ладно, рассказывай. – Лицо Агнесс стало серьезным.
Жозе вполне внятно изложила ей суть всего случившегося, и не очень внятно – на всякий случай – то, что было между ними с Шарлем ночью. А потом добавила про Себастьяна и про свои сомнения… Часы показывали половину шестого.
– Ты влюбилась. – Агнесс раскурила четвертую сигарету. – Я бы даже сказала – вляпалась. Как муха в липкую ленту. – Глаза ее были серьезными и печальными.
– Ты думаешь – это смертельно? Агнесс, почему ты так категорично говоришь? Это вовсе не…
– Я всегда категорично говорю. Потому что – правду.
– Это вовсе не любовь. Он же в нее не верит. А этот ожог? Вот, смотри, шея до сих пор красноватая. Это – когда он первый раз прикоснулся…