Они оба рассмеялись, и, довольный таким хорошим исходом неуклюжего разговора, Шарль ушел к себе.
Вечером они оказались в уютном ресторанчике на Бродвее, где Шарля знали и любили. Бетти ничего не могла ни пить, ни есть, она все время смотрела на него широко открытыми глазами, но уже без очков и, кажется, начинала потихоньку оттаивать, страх уступал место любопытству.
Ее симпатичное личико настолько откровенно и быстро обнаруживало даже самые незначительные мысли, которые Бетти прокручивала в голове, что Шарлю было не по себе. Ему казалось, что он общается с чистейшим и наивнейшим ребенком. Конечно, он знал коварство женщин, и допускал, что она, может быть, очень хорошо играет заученную роль, но что-то мешало ему увериться в этом окончательно. Он словно кожей чувствовал, что в ее груди бьется искреннее сердце, просто девочка никогда не выходила за заборы папиных особняков и видела мир только из окна машины. Теперь она окончательно показалась ему похожей на стрекозу и еще немного – на олененка, такие раскосо-огромные были у нее глаза, высокий умный лоб и всегда – чуть удивленная улыбка, застывшая на губах.
Он целомудренно отвез ее к отцу, а наутро, пока Бетти, не привыкшая соблюдать график работы, пробуждалась и нежилась дома, собрал отдел продаж в приемной и отчитал всех за бойкот, объявленный Бетти.
– Чтобы с сегодняшнего дня любой вопрос, который она задаст, был подробно разъяснен. А ты, Джон, лично займешься ее обучением. Все. Разойдитесь.
Они стали встречаться. Сначала для всех это было тайной. Потом мало-помалу слухи об их дружбе расползлись по всей фирме. Коллеги с пониманием отнеслись к такому союзу, обещавшему в будущем, как всем казалось, надежное процветание их фирме. Да и никто не сомневался, что Бетти возьмет столь высокую планку: роман с генеральным директором был ей весьма под стать.
Сама она оказалась девушкой наивной, лишенной всякой меркантильности и коварства. К тому же во время их многочисленных свиданий под луной в Централ-парке, куда они приезжали на машине вечером и гуляли пешком до утра, Шарль понял, что она – натура горячая и страстная… Видимо, жизнь с суровым отцом и отсутствие материнского воспитания (она лишилась матери в пять лет) заставили ее во многом себя ограничить, а теперь она с жадностью и почти болезненным нетерпением постигала доселе неизвестные стороны жизни. Временами Шарлю казалось, что он вообще у нее будет первым мужчиной, но пока это оставалось только в мыслях и предположениях. С ним она, наконец, научилась вести себя, как женщина, и перестала выражать чувства по-детски. Она научилась целоваться, и Шарлю понравилось, в целом, как это у нее получается. Вручить свое главное сокровище Бетти пока ему не решалась, а он не торопил ее, предпочитая дать свободный ход событиям. Конечно, за эти месяцы его несколько раз посещали женщины, его старые знакомые, надежные подруги. Прознав о том, кто такая Бетти, они удивлялись и восхищались его талантом прокладывать себе дорогу всеми известными способами.