— Кто там? — севшим голосом промямлил он, встревоженный движением теней рядом с дверью в его спальню.
Его экономка, страшная камбоджийка за пятьдесят, имела обыкновение топтаться на месте, когда хотела привлечь его внимание.
— Я вам не помешал?
Приправленный сарказмом голос, несомненно, принадлежал мужчине. Он моментально вывел Алека из его теплого ступора и заставил сесть.
— Что, черт возьми, вы здесь делаете?! — гаркнул он, когда в комнату ступил его клиент.
Ник Монтера казался воплощением самого страшного кошмара приверженца Америки для «белых протестантов англосаксонского происхождения». Выйдя из тени, он, как никогда, напоминал настоящего дикаря из баррио, готового прирезать паршивого гринго лишь ради его кошелька. Голова его была обвязана красным платком банданой в стиле уличных бандитов. Потертые джинсы зияли прорехами на коленях, рубашка была расстегнута, медальон с изображением святого Христофора блестел на темной поросли, украшавшей мускулатуру его торса. Еще более угрожающим казался нож в ножнах на поясе, который он небрежно показал, заправляя рубаху в джинсы.
Если бы в руках у Алека был пистолет, он уже разрядил бы его до последнего патрона.
— Кто вас впустил? — спросил он дрожащим голосом.
— Ваша экономка.
— Думаете, я поверю? Удивительно, что она не подняла тревогу и не заорала.
На лице Монтеры промелькнула улыбка, такая же темная, как его мексиканская душа.
— Мне кажется, я ей понравился, — сказал он. — Я пообещал, что замолвлю за нее перед вами словечко. Она говорит, вы ни разу не прибавляли ей жалованья за все время, что она у вас работает. Я слышал, что Комитет Браунинга не слишком жалует своих членов, которые эксплуатируют рабочую силу нелегально. Говорят, это публично ставят им в вину.
На этот раз Алек распознал жар, которым наливалась его шея, и это была злоба. Его клиент вел себя как животное. Если бы Алек не обладал таким сильным инстинктом самосохранения, он сам бы включил сигнализацию.
— Я не занимаюсь служебными делами дома, — отрывисто сообщил он Монтере. — Позвоните завтра в мой офис и договоритесь о встрече. И потрудитесь надеть какую нибудь цивильную одежду.
Войдя в комнату, Монтера захлопнул дверь.
— Это не займет много времени.
Алек повернулся на кушетке и торопливо запахнул халат.
— Убирайся отсюда, ты, ненормальный сукин сын! Надо было отправить тебя в тюрьму!
— Что вам следует сделать, советник, так это послушать меня в течение десяти минут.
Монтера вышел на свет, его глаза были такого же холодного цвета, что и зеркальные очки, свисавшие из нагрудного кармана.