– А ты уже забыла, как ты Бобылева подставила? – спросил Гоша, передвигаясь вместе с кружками на безопасное расстояние.
– Гоша, а что там на фирме? Может, посвятишь меня в секреты делопроизводства? – спросила я, будто не расслышала подлый вопрос.
Саакян молча кивнул, соглашаясь со мной. Не слышала – значит, не расслышала. Гоше явно не хотелось разбираться с чужими чувствами.
– Да-а все по-прежнему, производственный котел бурлит и кипит. Бобылев со Слащевым поцапались. Органически не переносят друг друга. На совещаниях открыто поливают друг дружку из шланга, даже не обращают внимания на подчиненных. Не здороваются, проходят мимо, будто вообще не знакомы. – Гоша не говорил, он вещал, как радиодиктор. Кажется, юрист здорово струхнул. Он уже передумал лить воду на мельницы российской экономики. Но слово – не воробей, теперь Саакян обречен на механическое действие. Он вынужден изображать из себя образцового фабриканта. Гоша даже мизинец манерно оттопырил, поднося кружку с пивом ко рту. Важничает.
– Гоша, меня не интересуют взаимоотношения двух партнеров, пусть их, сами разберутся, – я раздраженно поморщилась. – Лучше скажи, что ты будешь делать дальше? Завтра, послезавтра… – Я прижала ладонь к губам.
Мне тоже было страшно. Я смотрела на Гошу, на его согнутый мизинец, на коричневые капли под носом и жутко боялась. Страх разрастался во мне рыхлыми метастазами. Я почувствовала озноб. Пускаться в предпринимательские бега на пару с Саакяном, неужели победный сон предрекал именно такой исход дела? Саакян не годится на роль сверхзвукового воздушного лайнера.
– Завтра? – окончательно сник Гоша. – Завтра подам заявление. А послезавтра пойдем с тобой регистрировать наше предприятие. Ты придумаешь название. У тебя ничего нет такого в голове, – Гоша щелкнул пальцами, – какого-нибудь звучного наименования? Чтобы у людей крышу снесло от экстраординарности.
– Есть, – я кивнула ему, дескать, не волнуйся, у меня все есть, как в Греции, – Кальпурния. Последняя жена Цезаря. Хорошая была девушка. Славная. Красавица.
– Пойдет, Кальпурния – звучит, – обрадовался Гоша. – Инесса, ты прирожденный пиарщик. Точнее, пиарщица. Ты родилась рекламным агентом.
– Гением, – поправила я Гошу, – я родилась рекламным гением. Пошли отсюда, а то мы сейчас заполыхаем, пропитались дымом почти до костей.
Мы договорились встретиться в центре по регистрации частных предприятий. Мы были уверены, что регистрационный процесс малого бизнеса переведен в режим центростремительного ускорения. Будто бы регистрацию предпринимательства сократили до минимума. Если это так, тогда в течение трех дней наша «Кальпурния» приобретет новое звучание, содержание, значение и гербовую печать. И кипу бумажной волокиты.