– Уходи-уходи, – небрежно бросила я, убирая со стола.
Все по-домашнему. По-родственному. У Бобылева дела. У меня предпринимательские хлопоты. Божественный полет закончился.
– Тебе деньги нужны? – спросил Бобылев.
– Нет, что ты, у меня есть… – Бобылев все-таки уколол. Спросил, как ужалил. Язва, Змей Горыныч.
– Не смотри на меня, будто я Змей Горыныч в натуральную величину, – рассмеялся Бобылев, – ты же без работы. Я по привычке спросил. Так принято у вас, у женщин.
И он ушел. А я долго думала: у кого это «так принято», у каких таких женщин? Почему это с женщины требуют плату за проезд с фертом? И почему Бобылев к дамским требованиям относится с пониманием? Я так не хочу. У меня все будет иначе. Я сама заработаю большие деньги. Вот продам крупную партию мебели. Сначала получу кредит за угнанную машину. Опять у меня мошенничество получается. Какое-то плутовство. Обман. Пустая мечта. Все не так, как хочется. Хочется искренних отношений, честных денег, правдивых обещаний, а получается фальшь. И суета. Даже состав преступления. Надо купить Уголовный кодекс. Узнать бы, сколько дают за мошенничество. Пожалуй, мне скостят срок по причине наивного мироощущения. Суд присяжных оправдает меня. А Бобылев принесет мне передачу. Наймет дорогих адвокатов. И я заплакала. Игла уколола. Обида ужалила. В душе скопилась горечь. Любовь затаилась, спряталась в норке. И я уснула. Мне вновь приснился сон. Бобылев ужинал, а я сидела рядом с ним. А Цезарь грелся у наших ног. Семейный портрет в интерьере. Масло. Холст. Кисть мастера. Начало двадцать первого века. Русский музей. Санкт-Петербург. Россия.
Утром я долго возилась с японским узлом, вспоминая сказочный сон. Бобылев постоянно приходит ко мне в ночных фантазиях. Он грезится мне. Кажется таким, каким я хочу его увидеть. Добрым и великодушным, мужественным и храбрым. Я придумала его. Сочинила, как песню. И теперь напеваю ее с утра до ночи. Сапожки удачно подошли к восточной юбке. Волосы поднялись высоко на затылок. Тонкие руки, длинная шея, острые скулы, слегка раскосые глаза. Все во мне куда-то летело, стремилось, вздымалось. Я летела в космос. На далекую планету. В галактике нет денег. Они там не нужны. Материальная пыль волнует человека только на Земле. Я вздохнула. Вообще-то я летела не в космос. И не на неизведанную планету. Я направляла свои стопы в коммерческий банк. Мне нужно было очаровать банковского менеджера, чтобы получить у него справку об осмотре автомобиля, дескать, машина жива-здорова, на ногах, то есть на колесах, и банк обязан ссудить деньгами нуждающуюся девушку по полной программе. Зазвонил телефон. Надо отключить его, чтобы не беспокоил по утрам, не сбивал с ритма. Не мешал мыслить.