Учитель смотрел на комиссара спокойными светлыми глазами. Его рыжеватые, не поредевшие от невзгод волосы были густо усыпаны сединой.
— Иван Михайлович, коммунисты ушли в подполье. Вчера состоялось в партизанском штабе заседание партийного бюро нашего отряда. Мы решили просить вас о помощи нашей организации. Собственно говоря, не только нашей, но и всему району. В городе Н. фашисты подыскивают бургомистра из местных жителей. Мы хотим, чтобы вы стали бургомистром этого города.
Иван Михайлович усмехнулся:
— Коммунисты рекомендуют меня на работу к фашистам?
— Успокойтесь, Иван Михайлович, — невозмутимо продолжал Лебедев. — Дело в том, что, работая у фашистов, вы фактически будете помогать советским людям. Совесть у вас будет чиста.
— Но прежде мне не приходилось выполнять никаких партийных поручений. Не знаю почему, но, вероятно, мне попросту не доверяли.
— Не будем припоминать старые обиды, Иван Михайлович, как говорится, кто старое помянет, тому глаз вон. Вам не давали никаких поручений раньше, потому что вы и так неплохо справлялись со своей работой в школе. Вас не мог заменить ни секретарь обкома, допустим, ни другие ответственные товарищи, которые выполняли поручения партии. Сейчас иное положение. Сейчас гибнут многие советские люди, гибнут ежедневно, гибнут женщины, дети, те самые мальчишки и девчонки, которые теперь вместо школьной парты видят перед собой дуло фашистского автомата и вместо голоса учителя слышат рев самолетов и бомб.
— Простите, я все это хорошо понимаю, — перебил Иван Михайлович, — и мне тоже больно видеть все это. Но если вы даете мне такое важное, ответственное поручение, то должны абсолютно доверять мне. И коммунисты, и вообще все партизаны.
— Мы вам доверяем, Иван Михайлович, но об этом доверии никто не должен знать. Ни ваша жена, ни ваши дети, ни ваши соседи. То, что знает один, другой, пятый, постепенно дойдет до фашистов. А этого, сами понимаете, не хочется ни нам, ни тем более вам.
— Когда вернется наша армия, меня расстреляют как предателя, — тихо сказал учитель. — Ведь никто же не будет знать истины.
— Истину знают коммунисты, члены партийного комитета отряда. Этого достаточно. Мы никуда не уйдем из своего района. А если будем погибать, то о ваших делах расскажем другим коммунистам. Вы ведь знаете, что у подпольщиков так было всегда, со времен революции. Умирая, они передавали другим свои дела, свои имена, как знамя. Я не тороплю вас с ответом, Иван Михайлович, дело очень и очень серьезное. Подумайте. Втереться в доверие к военному командованию вам поможет одно обстоятельство.