Это он почувствовал сразу, как только немного прояснилось в голове. То, что он связан и лежит на полу, понял позже, когда попытался пошевелиться. Вот тогда-то Кобылин и решил открыть глаза.
Веки поднялись только на третий раз, когда стало так больно, что выступили слезы. Глаза больно укололо светом, и Кобылин прищурился. Это не помешало ему в мгновенье ока увидеть всю комнату целиком. И затаить дыхание.
Голые стены, голые полы. Квартира-новостройка: пустая, недоделанная, с черными провалами в стенах вместо дверей. Сбоку — пустой проем окна, сквозь который льется робкий ручеек света, казавшийся слишком ярким в полутьме пустого дома.
— Доброе утро.
Кобылин скосил глаза и шумно втянул носом воздух, наполненный бетонной пылью и сыростью.
Рядом, около стены, стоял мальчик лет тринадцати. Светленькая аккуратная челка прикрывала лоб. Тонкие, почти невидимые очки вызывающе гордо сидели на остром носике. Гладкие девчоночьи щеки, еще не знавшие бритвы, светили ослепительной белизной. Тоненькая шея терялась в воротнике джинсовой курточки. Белая футболка и черные штаны были идеально ровными — словно только что сошли с гладильной доски.
Он выглядел как идеальный мальчик, сошедший со страниц детской книги. Так выглядят отличники, никогда не существовавшие в реальности. Идеальное дитя, умное-благоразумное, никогда не разбивавшее коленок и не прижигавшее муравьев увеличительным стеклом. Из такого в книге обязательно вырастает гениальный ученый, посвящающий свою жизнь исследованию загадок природы — вежливый, немного рассеянный и неимоверно положительный.
Но не в этот раз.
Кобылин завозился на полу, не в силах отвести глаза от насмешливого взгляда мальчишки. Взгляда едкого, злорадного, что был старше облика хозяина на полсотни лет.
— Так и есть, — ухмыльнулся мальчишка и задорно взъерошил светлую челку пятерней. — Большой, тупой, самоуверенный и жалкий. Нисколечко не меняетесь. Всякий раз одно и то же.
Сжав зубы, Алексей опустил взгляд и сосредоточился на белых кроссовках. Ему даже не нужно было строить догадок — что произошло и почему. Обо всем рассказал один лишь взгляд мальчишки. И его плечи, что были чуть шире, чем у обычного ребенка. И руки — с широкими ладонями, какие бывают у взрослого человека.
— Зачем? — спросил Кобылин сквозь сжатые зубы.
— Любопытство, — отозвался упырь.
Он сделал шаг вперед, и Алексей невольно вскинул глаза. Сжался под насмешливым взглядом вампира, вопрошавшим — что, испугался?
Паренек подошел ближе, наклонился, ухватил охотника за грудки. Легко приподнял и прислонил плечами к стене. Сам сел рядом, на корточки, словно ребенок, увидевший на садовой дорожке очень интересного жука.