Говорил он медленно, но уже более отчетливо — видимо, потрясение отпускало и его тоже, уступая место гневу.
— Как вам известно, — сказал он, — я довольно долгое время... — Он указал на свое тело, не желая произносить этого вслух. — К тому же мы уже давно живем в Лондоне. Вдали от дел, вы понимаете?
Я кивнул.
— Луи Нантерр довольно часто ездил туда и беседовал с управляющими.
Мы часто говорили по телефону, и он держал меня в курсе дела. Мы вместе решали, стоит ли развивать новые направления. Мы с ним, например, построили фабрику, производящую оборудование из пластика, а не из металла и бетона.
Ну, к примеру, сточные трубы, которые не трескаются и не ржавеют, вы понимаете? Мы применяем новые сорта пластика, очень прочные.
Ролан сделал паузу — ему не хватало дыхания. Принцесса, Грининг и я молча ждали, когда он снова заговорит.
— Луи, — наконец продолжал Ролан де Бреску, — дважды в год приезжал к нам сюда в Лондон, с ревизорами и адвокатами — Джеральд тоже всегда присутствовал, — и мы обсуждали все, что сделано, читали доклады и предложения советов управляющих, строили планы... — Он тяжело вздохнул. — А потом Луи умер. Я просил Анри приезжать на встречи, но он отказался.
— Отказался? — переспросил я.
— Наотрез. И ко мне перестали поступать сведения о том, что происходит. Я послал туда Джеральда, написал ревизорам...
— Анри уволил всех ревизоров, — кратко пояснил Грининг во время паузы, — и нанял других по своему выбору. Он уволил также половину управляющих, принялся вести дела лично и начал развивать направления, о которых месье де Бреску не имел ни малейшего представления.
— Это невыносимо! — сказал де Бреску.
— А сегодня? — осторожно спросил я. — Что такого он наговорил сегодня в Ньюбери?
— Явиться к моей жене! — де Бреску дрожал от ярости. — Угрожать ей! Это... это позор!
Он, похоже, не мог найти слов, достаточно сильных, чтобы выразить свои чувства.
— Он сказал принцессе Касилии, — пояснил Джеральд Грининг, — что ему нужна подпись ее мужа на документе, который месье де Бреску подписывать не хочет, и потребовал, чтобы она заставила мужа его подписать.
— На каком документе? — в лоб спросил я.
Никто из них, похоже, не спешил отвечать. Наконец Джеральд Грининг тяжело вздохнул и сказал:
— Французский бланк предварительного прошения о выдаче лицензии на производство и экспорт оружия.
— Оружия? — удивился я. — Какого оружия?
— Огнестрельного. Для убийства людей. Ручного оружия из пластика.
— Он мне говорил, — сказала принцесса, глядя на меня невидящими глазами, — что высокопрочные пластики очень хороши для производства оружия. Многие современные пистолеты и автоматы делаются из пластика. Он говорил, это дешевле и проще. Наладить производство будет очень просто, и это принесет большую выгоду, надо только получить лицензию. А лицензию ему, безусловно, дадут, потому что всю предварительную работу он уже провел — это он так говорил. Это было нетрудно, потому что компания «Бреску и Нантерр» имеет очень солидную репутацию. И все, что ему требуется, — это согласие моего мужа...