– И я заметила, что в последнее время ты много общаешься с Ланой Уайнбергер. – Рот у директрисы Гупты стал маленьким-маленьким, как бывает у моей мамы, когда она очень сердится. – Должна сказать, я рада, что вы с Ланой больше не вцепляетесь друг другу в гордо, но я не могу не задавать себе вопрос, тот ли она человек, с которым у тебя действительно есть много общего.
Теперь, когда у меня появилась грудь, тот, Лана ВСЕ знает о том, как прикрывать соски.
И как выставлять их напоказ, когда это уместно делать.
– Доктор Гупта, я очень ценю вашу заботу обо мне, – сказала я. – Но мне хотелось вам кое-что напомнить.
Она посмотрела на меня так, будто чего-то ждала.
– Что?
– Я – принцесса. Меня примут в любой колледж, в какой я только подам заявку, потому что им будет приятно похвастаться, что девушка, которой предстоит управлять страной, учится у них на первом курсе. Поэтому на самом деле неважно, буду ли я заниматься в кружке испанского языка, или еще где-нибудь. Но все равно… – я помахала ей дневником, – спасибо за заботу.
Не успела я выйти из кабинета директрисы, как у меня зазвонил мобильный. Я посмотрела на экран и увидела, что звонит бабушка.
Здорово. Видно, от сегодняшнего дня ничего хорошего ждать не стоит.
– Амелия, – пропела она, когда я ответила на звонок, – Где ты задерживаешься? Я тебя ЖДУ.
– Бабушка, что ты имеешь в виду? Ты помнишь, что на этой неделе у нас нет уроков принцессы?
– Я помню. Я жду в лимузине возле школы. Мы поедем к Шанель, чтобы подобрать тебе что-нибудь для вечера в пятницу. Помнишь?
Нет, я не помнила. Но разве у меня был выбор? Никакого.
И вот я у Шанель.
Персонал в экстазе из-за моих новых размеров. В основном потому, что им теперь не нужно вставлять косточки в корсаж любого платья, которое для меня выбирает бабушка, чтобы оно на мне держалось.
Костюм, который она для меня выбрала, смотрится очень мило. И наконец-то она разрешила мне носить черное.
– Твой первый костюм от Шанель, – то и дело бормотала она со вздохом. – Как летит время! Кажется, только вчера ты была четырнадцатилетней девчонкой со ссадинами на коленках, которая даже не знала, как пользоваться рыбным ножом! А теперь взгляни на себя! У тебя ГРУДЬ!
Как хотите. У меня никогда не было ссадин на коленках.
Потом бабушка вручила мне речь, которую сама написала. Для благотворительного вечера. Наверное, она отказалась от мысли позволить мне написать мою собственную речь. Она взяла и пригласила бывшего спичрайтера, который писал речи президенту, и он сочинил мне двадцатиминутный монолог о канализации Дженовии. Видно, это был очень известный спичрайтер, который, точнее, которая – это женщина – написала тысячу речей по самым разным вопросам.