— Но зачем? Ничего не понимаю. Зачем возить животных в контейнерах?
— Чтобы конюхи, сопровождающие лошадей, ничего о них не знали. Если открыто везти в фургоне что-то необычное, полдеревни узнает об этом в пабе.
— И кто же возил этих животных тайком?
— Один из моих водителей.
— Кто именно?
— Льюис.
— О нет, Фредди, что вы. У него этот младенец.
— Можно любить своего отпрыска и быть злодеем.
— Вы не хотите сказать...
— Хочу. И мне это не нравится.
— Вы хотите сказать... не может быть... вы думаете, что Льюис умышленно пытался ввезти в Англию бешенство?
— Нет, не бешенство, слава Богу. Просто лихорадку, которой болеют лошади. И, хоть они выздоравливают, после нее они теряют скорость и никогда больше не приходят первыми.
Я сказал ей, что под мертвым крестиком Джоггер подразумевал кролика.
— Крестики — нолики — кролики. — Она вздохнула. — А как вы догадались?
— Спросил Изабель, что нашел Джоггер в смотровой яме, и она сказала мне.
— Так просто!
— Потом я просмотрел файлы в компьютере за прошлый август, когда меня не было. И нашел — десятого августа Джоггер доложил, что из фургона, которым он занимался, вывалился дохлый кролик. Это было в тот день, когда Льюис привел фургон из Франции.
Она нахмурилась.
— Но ведь все данные в компьютере пропали. Я рассказал ей о копиях на гибких дисках в моем сейфе.
— И вы никому не сказали! Вы не сказали мне. Вы мне не доверяете?
— В основном доверяю.
Она отказывалась посмотреть мне в глаза. Я сказал:
— Джоггер сообщил Изабель, что у кролика были клещи, и она сделала соответствующую запись в компьютере. В компьютере также есть отдельный перечень поездок каждого фургона, а у двух из них под днищами были контейнеры. В фургоне Пат, на котором вы ездили, и в фургоне Фила. На обоих этих фургонах в прошлом году во Францию ездил Льюис. В этом году он водит мой новейший суперфургон, и у него тоже, как вы знаете, есть потайной контейнер. На той неделе дети Уотермидов потеряли одного из своих ручных кроликов, а ведь именно Льюис помогал присматривать за ними, чистил клетки и тому подобное. И на прошлой же неделе Льюис ездил на суперфургоне во Францию, а в конце этой недели в Пиксхилле от лихорадки, которую переносят клещи, сдохла лошадь.
Она слушала открыв рот и широко распахнув глаза. Я повторил все сначала, медленнее, а также рассказал о странных тренерских манерах Бенджи Ашера, остриженных кудрях Льюиса. Петермане и, наконец, о Гуггенхейме.
Если старой лошади удается побороть болезнь, она потом может все лето носить на себе клешей. Постоянный источник заразы для вполне конкретных лошадей. Этакая ферма по выращиванию Ehrlichiae. Быстренько провести мокрым куском мыла по старой лошади, а через час потереть тем же мылом другую лошадь. И готово, дело сделано. Достаточное количество клещей уцелеют. Эту процедуру, добавил я угрюмо, мог проделывать и сам Льюис, когда возил своих незадачливых жертв в моих фургонах на скачки.