6.
Ах, Дурбан, жемчуга огней!
Пылающее море светобликов
И чаек розовых в своих гортанных криках,
И шепот ночи в шелесте теней.
Унылые гудки от лайнеров седых,
пекущихся о собственном уюте,
и жизнь, живущих в чистых и простых
круизах , в замкнутой каюте.
Ах, Дурбан! Я тебя люблю:
Твои коттеджи, и бассейны, виллы,
и бедность наготы, когда я крепко сплю,
и предсказаний смысл праматери Сивиллы.
И только здесь я чувствую опять
как сладко мне в постели дома спать.
7.
Как шелестит индийский океан, –
Один единый в многих лицах,
И бремя золота румян
На небеса от них ложится.
А дальше Дурбан голосистый
вплетенный в сети рас и наций,
яхтклубов рева и оваций
тотализаторов рысистых,
пекущих денежный улов
из глупостей надежды – снов.
Волнуется Индийский океан
как сине-розовый всемирный сарафан,
И, вдруг, в победном цвете суеты
приоткрывает ОН мечты.
8.
Позолоченное море,
апельсиновый песок,
Ветер с пеной крепко спорит
и кудрявится Восток.
Кипарисы и платаны
шлют привет седой волне,
Чья душа там тихо стонет
и поет сейчас во мне.
Далеко от побережья
Там, где светлые туманы
по низинам в беге странном
лишь верхушки сосен нежат,
распускаются цветы,
где живем и я, и ты.
9.
Когда эпоха времени хазаров
уже давно, как степи, отцветала,
Славяне думали, – эпоха их настала,
Но неожиданность их мужество ждала.
С Востока кровь природу окропила
в туманах бешеных монголов,
И Русь святая возопила
в предсмертных ужасах и стонах.
Ковыль – трава, – забвение историй
творится памятью души,
Беспечный Запад время дальше гонит,
И жизнь своей историей спешит.
В славянах рабство – Дух свободы
в мятежном трепете, как меч,
на Калке принимает роды,
желая свет Души стеречь.
10.
Какие испытания, Ты, время
Судьбой по жизни дало мне узнать,
И натянул ли я так туго дело – стремя,
что удалось везенье взять и обуздать.
Я не могу на время обижаться,
Мне память сохранила милые черты,
стяжая Дух, сумел я возрождаться,
лелея счастья теплые мечты.
У счастья есть и смысл, и содержанье,
У счастья есть любовь и идеал,
что вдохновение мне в искреннем давал,
Когда шагал я сквозь страданья, –
Ведь счастье действие в мышленье
И мыслей мир в соединеньи.
11.
Как сорок лет не то, что быстротечны,
Но как спрессованы они!
Вот почему и точка – вечность
И бесконечность сами наши дни.
Опять поток из новых суесловий,
Опять повсюду длится болтовня,
И бюрократов глаз коровий,
И воровской обман чиновничьего пня…
Сквозь образ твой себя я продолжаю,
И в памяти молекул я живу,
В их бесконечной, разноцветной стае
Иду сквозь мир к небытию, – не сну.
В нем открываю новое мгновенье
Как буквы в мир стихотворенья.