6 июля Петроград был окончательно усмирен войсками гарнизона и солдатами, только что вернувшимися с фронта.
Центральный Комитет большевиков опубликовал 6 июля категорический протест против обвинения Ленина в государственной измене и потребовал расследования>185. Исполком пошел навстречу, назначив специальную комиссию из пяти человек. Но случилось так, что все пятеро оказались евреями, и поскольку это могло бросить на комиссию тень подозрения в том, что ее состав был подобран в интересах Ленина, и вызвать неудовольствие «контрреволюционеров», ее вообще распустили, а другой не назначили.
Надо сказать, что Совет так и не проявил интереса к предъявленным Ленину обвинениям и ничто не помешало ему вынести окончательное решение в пользу обвиняемых. Несмотря на то, что ленинский путч был направлен в равной мере и против Совета и против правительства (поскольку с мая они были тесно связаны), Исполком так и не смог взглянуть правде в глаза. Как писала кадетская газета, хотя социалистическая интеллигенция и называла большевиков предателями, «в то же время, как ни в чем не бывало, они оставались для нее товарищами, она продолжала с ними совместно работать и всячески их улещивала и урезонивала»>186. И тогда, и вначале, и позже большевики оставались для меньшевиков и эсеров заблудшими друзьями, а противники большевиков — контрреволюционерами. Они опасались, что обвинения, выдвинутые против большевиков, станут предлогом для нападок и на Совет, и на все социалистическое движение. Меньшевистская газета «Новая жизнь» приводит слова Дана: «Сегодня изобличен большевистский комитет, завтра под подозрение возьмут Совет Рабочих Депутатов, а там и война с революцией будет объявлена священной»>187. Газета скопом отвергала все обвинения, выдвинутые правительством против Ленина, обвиняла «буржуазную печать» в «гнусной клевете» и «диких воплях». [4 августа Церетели предложил, а Исполком утвердил заявление протеста против преследования лиц, принимавших участие в июльских событиях, — на том основании, что такое преследование полагало начало «контрреволюции» (Новая жизнь. 1917. 6 авг. № 94).].
Она призывала выставить к позорному столбу тех (подразумевая, очевидно, Временное правительство), кто прибегает к «заведомо и сознательно лживому ошельмованию видных вождей рабочего класса»>188. Среди социалистов, бросившихся защищать Ленина и называющих выдвинутые против него обвинения «клеветой», был и Мартов. Все заявления социалистов нисколько не основывались на фактах: Исполком ни разу не обратился к правительству с просьбой представить доказательства обвинений и не проводил собственного расследования.