Действительно, прогулка по скверу его немного разрядила, но новых идей, к сожалению, ветром в голову не надуло. Он отдохнувшим вернулся в прокуратуру.
К концу рабочего дня Бурлаков зашел в кабинет к прокурору и доложил ему о результатах своей работы.
Как всегда, Иван Кузьмич выслушал его очень внимательно, в душе порадовавшись достигнутыми успехами по делу, а потом заметил:
— По сбору доказательств вина Пуштренко-Рокмашенченко в совершенных убийствах бесспорна, и я дам санкцию на его арест, после чего можно объявить всесоюзный розыск. Однако, Евгений Юрьевич, меня беспокоит ваша бездеятельность по установлению и розыску второго соучастника преступления…
«Я так и думал, что из-за него мне придется выслушивать нотации», — с горечью подумал Бурлаков.
— Честно признаться, Иван Кузьмич, я, уже о нем практически все передумал, но пока выхода к нему ни с какой стороны не вижу, — искренне признался Бурлаков.
— Считаешь, что продумал все возможные варианты? — с сомнением поинтересовался прокурор.
— Даже додумался до того, что решение задачи есть, но я его пока не вижу.
— Такое бывает. Ты много думаешь, оценивая имеющиеся доказательства и опираясь на них, тогда как надо идти дальше и мыслить с фантазией. Давай вместе подумаем над тупиковым, как ты сказал, моментом.
«Если прокурор предлагает мне подумать вместе с ним над «тупиковым моментом», значит, у него уже созрела какая-то идея и он сейчас поделится ею со мной», — с надеждой подумал Бурлаков.
Уже много лет между ними установились отношения делового сотрудничества. Иван Кузьмич, доверяя ему, как опытному специалисту, не стремился давать ненужные подсказки по несложным делам, приучая к самостоятельности и инициативности.
Разрешив делать обыск дома у потерпевших, прокурор многим рисковал, гораздо больше, чем его следователь, если бы обыск положительного результата не дал, а сами потерпевшие оказались бы кляузниками.
К счастью, дома у Пучинова, кроме денег, были обнаружены патроны к охотничьему ружью шестнадцатого калибра, подходящие к обрезу, обнаруженному и изъятому с места происшествия.
Пыжи патронов в доме Лебедева и пыжи, извлеченные из его трупа, были изготовлены из одной и той же газеты. Дробь, извлеченная из патронов Лебедева и из его трупа, была направлена на судебную экспертизу для определения химического состава.
Контролируя работу Бурлакова, Иван Кузьмич считал нетактичным подсказывать подчиненному тогда, когда тот в его подсказках не нуждался. На таких подсказках руководитель никогда авторитета не заработает. Он должен видеть, когда подчиненный нуждается в его помощи, и уметь тактично ее оказать. Как раз такой момент наступил.