Представителем Ставки русского главковерха в этом Бюро был назначен молодой подполковник граф Игнатьев (брат которого состоял в то время военным агентом во Франции), бывший до этого руководителем агентуры штаба Юго-Западного фронта в Париже. Естественно, что к нему потянулись агенты всех вышеуказанных русских разведывательных органов, разбросанных по Швейцарии, Франции и Голландии. К концу 1916 года Бюро объединяло уже 28 самостоятельных организаций. Но фактически граф Игнатьев в то время этими организациями руководил лишь отчасти, а главным образом являлся посредником между ними и их хозяевами на русской территории.
В начале 1916 года Генеральный штаб понял, что с разведкой дело обстоит более, чем плохо, и стал настаивать на [45] том, чтобы подчинить себе всю глубокую зарубежную разведку. По этому вопросу он писал 18 января 1916 г. (№ 102) в Ставку Главковерха: «В июле 1915 г. главное управление Ген. штаба получило от нашего военного агента в Копенгагене тревожные сведения о том, что находившаяся в этом городе группа агентов разведки бывшего штаба Северо-Западного фронта ведет себя настолько неосторожно, посещая увеселительные места и вращаясь в обществе подозрительных лиц, что обращает на себя внимание местных жителей».
Далее говорится о том, что, благодаря этому, немцы из 11-ти агентов переманили к себе на службу 9 человек, и в результате немцами в Варшаве обнаружено и казнено 8 агентов русской разведки. В заключении предлагается, в целях устранения этих и других ненормальностей, объединить всю агентуру в руках Ген. штаба.
Главковерх на это совершенно резонно ответил, что в принципе он, конечно, не возражает против такой централизации всей глубокой агентурной разведки в руках Ген. штаба, но последний должен доказать, что он способен справиться с этим делом. В пояснение этой пощечины Ген. штабу говорится, что «...в начале войны заграничная разведка в смысле освещения армиям положения противника совершенно себя не проявляла, и казалось, что ее совсем нет. Сведения о неприятеле, доставляемые военными агентами, ограничивались ничего не выражавшим перечислением поездов, проходивших через тот или иной пункт. Сведения военных агентов относительно сосредоточения в Буковине до 450.000 австрийцев принесли уже плоды. Нельзя назвать обстоятельной работой и настойчивые сведения о формировании в Германии армии в 275 полков. Подобные сведения, разумеется, убили в полевых штабах всякую веру в возможность получения от военных агентов сколько-нибудь верных сведений и поэтому фронты вынуждены были посадить заграницей в тылу неприятеля свою разведку».