Дослушав доклад, в котором лейтенант словами Фельдмана требовал «"очистить славные органы НКВД от разложившихся сотрудников, применив к ним всю строгость социалистических законов"», собрание зашумело, задвигались стулья, коммунисты начали переходить по комнате. Все ждали заключения из доклада, но Айзенбергу его не дали, а сам Фельдман вряд ли мог сказать что–либо осмысленное. После недолгой паузы парторг объявил перерыв, все потянулись к выходу. Одним из первых выскочил капитан Фельдман со своими родственниками. К Виктору подошёл майор Зенкович и пожал ему руку, молчаливо выражая своё одобрение. Растерянный парторг перекладывал бумажки на столе, не зная как завершать собрание. Ему тоже было ясно, что на собрание Фельдман вряд ли вернётся, и искать выход из тупиковой ситуации придется ему самому. А это значит брать ответственность на себя, а делать этого не хотелось. Парторг был человеком умным и понимал, что рано или поздно с тех, кто решает сейчас судьбы других, могут спросить почему они поступали так. И тогда придётся ответить. Именно поэтому он старался не принимать единоличных решений, а ещё лучше вообще находиться в стороне от всего, что происходило. Он подошёл к майору за советом. Они тихо о чём–то шептались, поглядывали на Виктора, майор начал диктовать парторгу проект заключения.
Виктор понял, что этот бой он выиграл. В отделе, конечно, не оставят, как бы Зенковичу этого не хотелось. Но и не посадят точно. А вот Мордка Фельдман рискует отправиться в места не столь отдалённые, потому что Виктор церемониться с ним не будет, и донос обязательно напишет. Клевета на товарища Сталина дело такое серьёзное, что прощать её ни в коем случае нельзя. Даже если он не сделает этого сам, донос всё равно появится, желающие обязательно будут. Даже если покровители спасут Фельдмана и на этот раз, этот случай научит дурака думать что говоришь. И наверняка собьёт с него спесь.
Фельдман так и не появился. Парторг зачитал решение собрания. Капитану Зайцеву выносился строгий выговор с занесением в личное дело. Столь мягкая формулировка поразила Виктора. Он ожидал, как минимум, исключения из партии. А с таким решением могли и на работе в отделе оставить. А вот к добру ли это Виктор так пока и не решил. Взяв след, он обязательно постарается довести дело до конца. И самое лучшее для них с Фельдманом оказаться как можно дальше друг от друга.
Рабочий день закончился своим чередом. Сослуживцы избегали обсуждать произошедшее на собрании, но по поведению нескольких человек было ясно, что доносы на Фельдмана уже написаны. Написал и Виктор. Ему, начавшему всё это, нужно было идти до конца, нравится ему это или нет.