– Рой здесь. – Священник указал место, где следовало копать, Гроту.
– Дай нож. Не руками же рыть. – Ответил свей, поддев носком сапога мёрзлую землю.
– Ща, подожди. – Священник поставил котомку на деревянную колоду, порылся в ней и протянул широкий тесак в ножнах сообщнику.
Это было второй ошибкой. Поведав Гроту, каким образом можно ускользнуть из замка, святой отец раскрыл все свои карты, а теперь, отдавал свой единственный козырь. Подельник вытащил оружие и воткнул его прямо в сердце священнику.
– Ааа! – Только и успел произнести священнослужитель, с пустыми ножнами в руках.
– Тише, ты поступил бы так же, как только бы мы выбрались отсюда. – Грот выдернул тесак, вытер лезвие, отодвинув труп в сторону, стал обратно засыпать тайник сеном. – Пусть полежит здесь. Сейчас, главное спастись.
Выбравшись из сарайчика, свей подобрал торчавшую из снега стрелу, осмотрелся, не видит ли кто и вернулся обратно. Аккуратно вдавив наконечник в место, куда была нанесена рана ножом, взвалил труп на плечи и понёс его к часовне. В суматохе, на него даже не обратили внимания, а перед входом, сердобольный кнехт, помог открыть дверь.
– Не уберёг господь своего слугу. Что поделать – война. – Грот указал пальцем на торчавшую из груди стрелу, сложил лапки священника на груди и опустился на колени, якобы молясь, за безгрешную душу.
Помогавший кнехт перекрестился, оставив доброго христианина молиться за своего поводыря. За стенами часовни вовсю гудел боевой рог Ульриха. Немцы решили идти на прорыв.
– Идиоты! – Вслух высказал свою мысль Грот. – Это руссы, их не победить. Сдались, может, и остались бы живы.
Свей прихватил котомку с продуктами, два тулупа и отодвинув алтарь спустился в подземелье. Тут он пересидит несколько дней, а когда новгородцы уйдут, солнечная Венеция с радостью распахнёт свои объятия. Богатым людям, там завсегда рады.
Отряд из сорока кнехтов устремился к донжону, скапливаясь в подземной галерее. Остальные, побросав всё тяжёлое, построились перед воротной башней с Ульрихом во главе. Боевой рог прогудел три раза. Створки узких ворот распахнулись. В это время, из лаза стали появляться немцы, оказавшиеся прямо в тылу новгородских ополченцев. За подземным ходом следили, и неожиданностью появление неприятеля не стало. Сбыслав Якунович с десятком своих ушкуйников практически не дал ливонцам вылезти. Мясорубка была почище, чем в прошлом году в устье Ижоры. Боярин был забрызган кровью с головы до ног. В самом замке, Пахом Ильич развалил препятствующий спуску на нижний этаж донжона люк и оказался у противоположного выхода из подземелья. Два десятка кнехтов оказались запертыми в ловушке. Ефрем, сопровождавший своего патрона, стоял с топором на длинной рукояти, готовый зарубить каждого, кто бы высунулся наружу. Пойманные, как лиса в норе немцы – затихли.