Полагают, что Енох будет благовестником язычников, а Илия Фесвитянин — евреев.
Апостольская проповедь Евангелиста Иоанна потребуется избранных ради, для восстановления утраченного смысла Христова учения, извращенного толкованиями рационалистов в среде Христиан.
Началом явившегося в мире христианском рационализма послужила добытая огнем и мечом в XVII столетии протестантская свобода извращать смысл Писания по личному усмотрению каждого.
Не остается ни одной Евангельской заповеди, которую, подобно как и у талмудистов в отношении закона Моисеева нельзя было бы отменить у протестантов то суживанием, то расширением значения ее до неузнаваемости.
С Евангельским законом в последние времена повторяется, как полагают, то же, что с законом Моисеевым пред первым пришествием Христовым. Тогда, по свидетельству самого Евангелия, законники присвоили себе ключ разумения закона и что же? Сами не вошли, и входящим воспрепятствовали (Лук. XI, 52). Отчего? Не оттого ли, что законники, подобно протестантам и сектантам, всюду вдавались в изысканный аллегорический смысл, а не хотели понимать Писания так, как написано (Беседа 9-я на Шестоднев св. Василия Великого).
Извращение простой истины, низведение ее в аллегорию, соединено будет, наконец, со всяким неправедным обольщением погибающих за то, что они не приняли любви истины для своего спасения. И за сие пошлет им Бог действие заблуждения, так что они будут верить лжи, да будут осуждены все, Неверова вши е истине, но возлюбившие неправду (2 Фес. II, 9–12).
По-видимому еще нет признаков Евангельской проповеди по всей вселенной, хотя нельзя не признать того факта, что путем печатных книг Нового Завета и вообще Библии слово спасения проникает во все пределы вселенной, на всех языках или почти на всех — трудами миссионеров и библейских обществ. Сферы миссий увеличиваются и открываются все новые и новые нивы для обильной жатвы. Вековые преграды к сеянию слова Божия рушатся, замкнутые страны открываются, неприступные делаются легкодоступными при удобных железнодорожных сообщениях; пустыни Азии и Африки заселяются просвещенными светом Христовой веры европейцами. Словом, как будто бы уже пробил час одиннадцатый и вселенная готовится принять обещанную ей в конце мира последнюю повсеместную проповедь спасения. Много ли тогда будет избранных среди неисчислимого множества званных? Ответ на это слышим в притче евангельской, относящейся и к этому вопросу (Матф. XXII, 2–15). Много званных, а мало избранных. Мало потому, что сами миссионеры любят широкий путь и удобства современного комфорта и мало между ними избирающих тесный путь Апостолов Христовых. Каковы пастыри, такова и паства, ибо не может град укрыться, на верху горы стоящий (Матф. V, 14). Зато совсем других результатов надобно ожидать в последнее семилетие, с началом которого на земном круге явятся величайшие ревнители славы Божией: