Через день после открытия обещанной лазейки, когда много уже вытекло и продолжало течь во все стороны, ближе к вечеру западный хан решился на первое свое в этой войне действие. Чувствовал, похоже, что все разбегутся и придется одному воевать. Хорошо, что сам начал, а я вроде бы как сдачи даю, иначе было похоже на сценку, где мелкий дворовый хулиган лупит беззащитного интеллегентного подростка, а тот даже не сопротивляется. Зато за день мы очень продвинулись, потери небольшие и завтра, думаю, завершим этот этап летней компании.
Уговаривали сдаваться до последнего, но, опять, часть воинов из ближайшего окружения хана резалась до конца. И не прикрывали его отход, а просто не хотели сдаваться. Хан погиб в бою раньше, в начале дня. Правильно сделал, что погиб в бою, хотя, я думаю, ему этого не хотелось, случайно вышло. Итак, потери: около двух тысяч по всем дивизиям, больше всего в дивизии Мухали, на нее выпало дежурство, когда начались боестолкновения. В этот раз я все-таки пересменку организовал, а то чтобы получилось -одни преследуют врага, а другие - в оцеплении и при обозе припухают? А как награды, так всем одинаково? Не обижать же целые дивизии, и народу приятнее - повоевал и отдых, хан заботится. Дальнейшее повторило рутину прошлого года, дивизии скакали по стране и организовывали проведение присяги племенами, брали под контроль ситуацию внутри и на границах ханства, а я даже не выезжал из лагеря, принимая посланцев и анализируя информацию. Вооруженное сопротивление разбежавшихся было встречено еще в трех местах, но мои дивизионные генералы справились даже без дополнительного вмешательства соседей и на цифрах потерь это практически не отразилось. Самое серьезное усилие для наведения порядка выпало многострадальному Мухали, он нарвался на ханского сына, пытавшегося закрепится в горах, зацепившись за цепь ущелий, но Мухали сходу вышиб его из них и заставил бежать вон из страны. Теперь уже - из единой Страны. Война закончена. Мир.
Уже давно пора было переходить к обдумыванию планов мирного строительства в собранной мною стране, глубоко задуматься о, или, хотя бы, систематизировать предстоящие нам реформы, но, видимо, сказалось постоянное напряжение последних двух лет и я устал. Нет, физически я был в форме, никаких проявлений болезни и, как говорят, ничего у меня внутри не оборвалось, но я затягивал время перехода к обдумыванию, находил для себя все новые причины влезать в текущую работу на вновь захваченной территории. Буквально - всем бочкам затычка. Тем более, что все было не слишком гладко. Поскольку мы обошлись без массового уничтожения войск нашего противника, то часть людей убежали за рубеж, но постоянно возвращались и вели привольную жизнь кочевого народа. Другая часть дала все положенные клятвы, но была недостаточно испугана - не видела резни, и, поэтому так же на эти клятвы плевала и разбойничала. Наконец, третья часть, довольно крупные племена и роды, просто играла с нами в прятки. Жили на своей территории, в руки не давались и клятвы не приносили. И, естественно, тоже разбойничали. В восточной части страны и в центре все шло хорошо, в соответствии с моими планами, там мое присутствие не требовалось, и я стал играть в догонялки и борьбу с басмачами, забирая то одну, то другую дивизию и уничтожая крупных и мелких жуликов, вместо того, чтобы подумать и разом решить все накопившиеся вопросы такого рода, используя мощный кулак кавалерии, имевшийся у меня под рукой. В общем - как ребенок занимался игрушками и никак не желал перейти к серьезным делам.