Да и стоит ли говорить много об этом, когда в начале этой главы мы уже узнали, что самаритяне по своему происхождению вавилоняне и самими иудеями признавались за жителей города Куты, т. е. другими словами — вавилонянами. И разве проникнутая божественным духом притча Христа о милосердном самарянине не является понятным всему миру памятником того, какой глубокий смысл придавали вавилоняне понятию любви к ближнему. Поистине, где бы в мире ни совершились поступки, подобные поступку самарянина, Библия и Вавилон братски протянут друг другу руку, и именно вавилонянина Христос поставил как образец для всех людей, сказав: «Иди и поступай так же».
К этим и другим заповедям присоединялись в Вавилоне, как и у израиля, многочисленные предписания жрецов, касающиеся жертвоприношения, молитв и добровольных даров, главным же образом заповедь не произносить всуе имя Господне, т. е. не злоупотреблять им. В особенности клятва именем Бога считалась настолько священной, что ни в законах Гамураби, насколько мы знаем их в настоящее время, ни в отрывках процессуальнаго права, вовсе не предусматривается возможность нарушения такой клятвы. С другой стороны вавилонянин не должен есть, не упомянув предварительно имя Божие, и должен всегда помнить долг благодарности по отношению к Богу. Если мы возьмём все те места, в которых богобоязненность трактуется, как важнейшая обязанность человека, а отсутствие её, как корень всякого зла, то мы можем со спокойной совестью утверждать, что у вавилонян, как и у евреев, богобоязненность считалась началом мудрости. Подобным же образом мы можем прочесть на одной таблице из библиотеки Сарданапала изречение: «Бойся Бога, чти царя!». Почитание царя — главы государства, в котором обычно видели, заместителя Бога на земле, благословение перед законами государства, данными высшим законодателем неба и земли и прежде всего страх перед божеством — таковы были основы, в течение двух тысячелетий поддерживавшие прочность вавилонского государства, несмотря на многочисленность его врагов. Насколько серьёзно сами цари относились к греху, показывает надпись, вырезанная по приказанию последнего халдейского царя в башне храма, посвящённого богу луны, в г. Ур: конец заключающейся в ней молитвы представляет собой мольбу к Богу предохранить от греха Валтассара, старшего сына царя.
Каждый без предубеждения относящийся к фактам должен сознаться, что содержание понятия «грех» или, говоря другими словами, совокупности всего того, чего человек обязан не делать по отношению к Богу и людям, в Вавилоне и в Ветхом Завете совершенно одинаково. Такое же согласие господствует и во взглядах обоих народов на последствия греха. Ни один грех не может укрыться от глаз божества, ни один не останется без наказания. Последствием греха является гнев божества, отлучающий грешника от общения с ним и проявляющийся в наказании: в болезни, несчастии, нужде, недоброжелательстве, гибели, смерти (Пс. ХХХVIII, 3; LXXXVII, 8; VIII, 16; LXXXIX; 7 и мн. др.). Ветхо– и новозаветное воззрение, что болезнь и нужда являются расплатой за грехи, совершенно сходно с вавилонским, и мы хотели бы сказать — счастье, что оно сходно с ним, ибо это даёт нам право как можно тщательнее исследовать ещё раз, может ли принятие подобной причинной связи между болезнью и грехом устоять перед судом приобретённых нами с тех пор знаний.