Я попытался вытереть горячие капли, но руки не послушались.
— Сейчас! — сказал кто-то, и на голову опустилась удивительно приятная прохлада. Сопротивляться не было сил, да и не хотелось. Пусть моя бедовая башка лопнет, как паровой котел.
Плевать.
И тут все закончилось. Бежать расхотелось. Наоборот, вдруг навалилась апатия и усталость: стало все равно, что случится со мной сейчас, через день и через несколько лет. Лежать бы вот так все время, спокойно, неподвижно, ощущать на разгоряченном лбу прохладу, а совсем рядом — человеческое тепло.
Я протянул руку к голове и наткнулся пальцами на мокрую ткань. Похоже, кто-то смочил водой тряпицу и положил мне на лоб.
Кира!
Проклятие! Что она видела?! Там, у мамы Коуди, во время приступов меня удерживали сталкеры, охотники, рейдеры — люди опытные, всякого навидавшиеся. И потому не очень-то пугливые.
А она что подумала?
Гребаный имплантат! Я не знаю, как он работает! Не знаю, когда и почему он снова даст сбой, от которого я опять стану неуправляемым безумцем.
Ничего я не знаю.
Пока ясно только одно — имплантат «не любит» некоторых боевых стимуляторов и заживляющие препараты с нейроэффектами. Потому я и лечился так долго у мамы Коуди — только пластиком, никакой химии. Попытки подкормиться регенераторами немедленно оборачивались вот такими же приступами.
Значит, и культары тоже. Неприятное открытие…
Я повернул голову и тут же натолкнулся на испуганный взгляд Киры.
— Ты в порядке? — дрожащим голосом спросила она.
— Почти, — я глянул в КПК. Анализатор состояния оценивал повреждения как «средние, не опасные для здоровья», но советовал не злоупотреблять нагрузками.
Рана вроде совсем затянулась, кровь не идет, боли нет. Значит, культар таки сработал. И то хлеб.
Земля вокруг меня была изрыта, как будто рядом топтался не один десяток богомолов. Ладони саднили, из кровоточащих порезов торчали небольшие кусочки прозрачного пластика. Вот, значит, что я сжимал в руке. Не пистолет, а пустую ампулу, хрупкую, как крысиные косточки.
Подтянув к себе рюкзак торговца, я ощупал боковые карманы в поисках аптечки. Ну точно, вот она. Смазал йодом порезы, вскрыл бинт, аккуратно замотал ногу свободной повязкой — по-сталкерски, как учили.
Кира медленно приходила в себя.
— Что… что это было?
Я замялся. Сделал вид, что занят повязкой, потом — что приводил в порядок одежду. Но ответить все-таки пришлось.
— Побочные эффекты.
Кира осторожно подняла с земли упаковку с культарами и, держа двумя пальцами на вытянутой руке, быстро спрятала кожаный пенальчик в рюкзак торговца.