Видя, что я устал и засыпаю на её глазах, Анжела встала сварить кофе, но я отказался. Я провалился в сон мгновенно и надолго, и меня уже не интересовали ни кофе, ни мир. Мне снова снились собаки. Они преследовали меня всю жизнь. Здоровенные чёрные псы бросались на меня со всех сторон, а я отбивался от них, как мог. Помню, что я попытался расшифровать сон во сне. Не знаю как и почему, но я научился это делать еще в зоне. Быть может, столь странная способность появилась у меня из-за того, что я очень интересовался снами и держал под рукой по нескольку сонников — и книг, и рукописных тетрадей. Иногда, расшифровав очередной свой сон уже в яви, я точно знал, что выиграю либо проиграю энную сумму в карты. И сколько бы сотен раз я ни петлял, пытаясь перехитрить сон, все получалось как раз наоборот. Непостижимая штука, сон! Когда-то я напишу большой философский трактат и назову его «СФС» — «Судьба, фатализм, смерть». Вот там-то я и скажу людям, свободны ли мы на деле, и объясню, что такое судьба. Раз и навсегда! Я никогда не обращался к психиатрам, не спрашивал у других, умеют ли они расшифровывать сны во сне, но однажды услышал по радио про управляемые сны. Какой-то «вундеркинд» и оригинал утверждал, что снами можно управлять, и даже написал книгу на эту тему. Я не искал и не читал ее потому, что не хотел управлять снами. Зачем? Сои прекрасен тем, что он — помимо тебя. В тебе, но не твой. А когда ты научишься управлять им, он потеряет свою прелесть. Быть хозяином всего — так же скучно и тяжело, как ничем не владеть.
Моё пробуждение было внезапным. Никаких собак возле меня не крутилось, но кровать вздрагивала так, как будто по ней чем-то били. Я открыл глаза и увидел над собой потолок.
— Вставай, итальянец! — тут же услышал я голос Анжелы и пришел в себя. Вначале я подумал, что она разбудила меня пить кофе, но, когда повернул голову влево, туда, где должна была стоять она, я потерял дар речи. Мои мысли тотчас запутались, а сердце неприятно екнуло.
Анжела стояла в двух метрах от меня и держала в руке пистолет, мой бельгийский ствол. Он был направлен прямо на меня, точно в голову. В таких случаях лучше не дергаться, а лежать спокойно. По её взгляду — он был слишком серьезен — я моментально сообразил, что это далеко не шутка.
— Ты что, Анжела? — как можно мягче спросил я её и даже попытался улыбнуться.
— Я ничего, а вот ты!.. — Она не договорила и взмахнула стволом. — Кто ты такой, Джузеппе? Бестужев, Ольховский или как там тебя? Вставай с постели и сейчас же одевайся, — приказала Анжела.