Никаких гостиниц, никаких цивильных мест — на хрен все это. Из аэропорта, наняв за сто долларов старый «мерседес», я отправился в город, и водила провез меня по всем нужным магазинам. В результате на заднем сиденье его колымаги образовался вместительный рюкзак, набитый под завязку.
Потом шофер отвез меня в речной порт и, получив двадцатку сверху, отвалил.
Я выбрал из множества частных посудин самую быструю, — во всяком случае два больших черных «меркурия» на корме позволяли надеяться на это.
Катер, к которому я подошел, был белого цвета и назывался «Ништяк».
У хозяина, молодого парня с переломанным носом и изуродованными ушами, длинные черные волосы были заплетены в косичку, и эта оригинальная прическа в сочетании с явной примесью азиатской крови в облике придавала ему почти самурайскую свирепость. Он развалился на просторном баке своего «Ништяка» и, закрыв глаза, курил подозрительно длинную папиросу.
Скинув рюкзак на дощатый настил пристани, я достал сигареты и кашлянул. Парень лениво открыл глаза и посмотрел в мою сторону.
Наверное, я не заинтересовал его ни с какого боку, потому что он снова закрыл глаза и глубоко затянулся. До меня донеслось потрескивание, с которым огонек пополз по куреву, и я понял, что в какой-то степени поломал владельцу «Ништяка» кайф.
Парнишка курил косяк.
Я уселся на облупленный деревянный кнехт, торчавший из пристани, и, тоже закурив, стал терпеливо дожидаться окончания процедуры.
Наконец курильщик покончил с косяком. Отбросив окурок ловким щелчком, он вопросительно посмотрел на меня — дескать, ты еще здесь? Ну, давай, говори, что тебе нужно.
При этом было видно, что его «зацепило», и теперь он был готов с удовольствием побеседовать на какую угодно тему.
Я предпочитал тему речных перевозок и поэтому спросил:
— А твой «Ништяк» быстро ходит?
— Тебе в километрах или в узлах? — поинтересовался речной самурай и сел попрямее.
— Ну, я человек сухопутный, так что в километрах, — ответил я.
Этот парень определенно начал мне нравиться, и я подумал, что, скорее всего, не ошибся в выборе посудины.
— Если в километрах… Сотня устроит?
— Устроит, — кивнул я, — а тебя сотня устроит?
— Сотня чего и за что? — лениво поинтересовался самурай.
— Сотня баксов.
— Ага… — неопределенно отозвался он, — а за что?
— Отвези меня отсюда километров за сто. В какое-нибудь тихое райское место.
— И баксов сто, и километров сто, и скорость сто… — задумчиво ответил он, — кругом сто!
Он засмеялся и вдруг лениво сказал:
— Нет, не устроит.
И снова развалился, уронив голову на свернутый валиком ватник.