«Если Блэк Джон был связан с черепом, то он, должно быть, был плохим», — подумала Кэсси.
В некотором роде, она не могла это объяснить, но она чувствовала темноту, лучащуюся из него. Если бы она не была такой удрученной, и если бы у неё не кружилась голова, она бы об этом сказала, но несомненно остальные это тоже могли видеть.
— Старый клан так и не нашел артефакты, — говорила Лорел. — Они искали, потому что Блэк Джон оставил подсказки относительно того, где они их спрятал, но им не повезло. Они создали новые инструменты, но они не были такими мощными, как оригинальные.
— А сейчас мы нашли один, — произнес Адам, в его серо-голубых глазах вспыхнуло восхищение.
Диана слегка коснулась его ладони, которая держала череп. Она улыбнулась ему и послание, прошедшее между ними, было яснее слов: разделенная гордость и триумф. Это был их проект, что-то над чем они работали годами и теперь, наконец, они достигли успеха.
Кэсси сжала зубы, чтобы угомонить боль в груди.
«Они заслужили того, чтобы побыть наедине и насладиться этим», — подумала она.
С хрупкой, вынужденной весёлостью она сказала:
— Знаете, я устала. Я думаю, может пора…
— Конечно, — произнесла Диана, в ту же секунду став заботливой. — Ты должно быть в изнеможении. Да и все мы тоже. Мы можем обо всем этом поговорить завтра на собрании.
Кэсси кивнула, и никто не возражал. Даже Фэй. Но пока Диана распоряжалась, чтобы Лорел и Мелани проводили Кэсси с пляжа до дома, Кэсси случайно встретилась взглядом с Фэй. В этих золотых глазах было странное расчетливое выражение, которое бы встревожило её, если бы ей уже не было всё равно.
Дома горели все огни, хотя даже первые вспышки рассвета ещё не возникли над океаном. Мелани и Лорел проводили Кэсси вовнутрь, и они увидели её маму и бабушку, сидящих в гостиной. В очень старомодной комнате в передней части дома. На женщинах были ночные рубашки и халаты. Распущенные волосы мамы Кэсси были свободно откинуты назад.
Кэсси тут же по их лицам поняла, что они всё знали.
«Это для того меня сюда привезли? — размышляла она. — Присоединиться к Кругу?»
Больше в её голове не было никаких сомнений, что её привезли сюда намеренно, с очень конкретной причиной.
Её внутренние голоса не давали ей никаких ответов, даже её самый глубинный голос. И это её беспокоило.
Но у неё не было времени волноваться об этом. Не сейчас. Она посмотрела в лицо своей мамы, напряженное и беспокойное, а также полное полускрытой гордости и надежды. Как мать, наблюдающая за дочерью, прыгающей с вышки на Олимпийских играх и ожидающая оценки судей. Её бабушка выглядела точно так же.