Антон изумлялся. Изумлялся тому, как неузнаваемо преобразилась Люся, выйдя на сцену. «У нее редкий юмористический дар», – подумал Антон.
Когда воображаемая комиссия прервала выступление абитуриентки и стало ясно, что она провалилась, Люся пришла в такое искреннее отчаяние, что снова захватила весь зал.
И Антон опять изумился: теперь перед ним была трагическая актриса.
Досмотрев выступление второго курса, Антон пошел в общежитие, которое помещалось в соседнем доме. Он шел и восстанавливал в памяти каждое движение Люси Бояркиной. Этот удивительный переход от юмора к трагическому. Все остальные выступления показались ему ученическими. Померкла и девушка в сельском клубе, изображенная Нонной.
Дома у Александры Антоновны почти ежедневно шли репетиции. Ее дом, ее библиотека и даже ее заработная плата были отданы ученикам. Книги и деньги она давала по первой просьбе, оставляя за собой право требовать их назад в обещанный срок. Не полагаясь на свою память и тем более на память студентов, она заносила фамилии должников в записную книжечку. И когда она вынимала из сумки эту известную всему курсу книжечку в зеленой обложке, некоторые студенты с артистическим искусством ретировались за дверь.
В тот памятный вечер у Александры Антоновны проходила первая репетиция отрывка из спектакля «Кот Васька вор», который она предполагала сделать дипломным. Нонна играла дворничиху, а главную роль двенадцатилетней девочки исполняла Люся Бояркина. Студенты, занятые в спектакле, пришли все вместе. В большой, душноватой комнате с разбросанными книгами и стульями, непонятно почему стоявшими посредине, их встретила Александра Антоновна. Она, как всегда, была в форме, бодрая и подтянутая.
– Александра Антоновна! А мы вчера видели вас в телефильме. Очень здорово! – поспешил сказать Саша Мележ. Ему показалось, что Александра Антоновна протянула руку к зеленой записной книжке, лежавшей на круглом столе около телефона.
И она, обрадованная похвалою, забыла открыть злополучную записную книжку и в воспитательных целях проверить аккуратность своих студентов.
Репетировали несколько часов подряд. Неутомимая Александра Антоновна почти все время была на ногах.
– Саша, зажимаетесь! – то и дело недовольно восклицала она.
– Нонна, вы старая женщина. Откуда же у вас этот жест?
– Люся, темпераментнее. Вот так!
И она бегала по комнате, стараясь изобразить девочку. Она была на высоких каблуках – и детская походка не получалась.
– Люся, я вами сегодня особенно недовольна, – сказала под конец Александра Антоновна. – Вы, может быть, нездоровы? Я не узнаю вас.