— Да, и слушай, не надо на нее глазеть, ладно? Сэма это бесит.
— Зачем мне глазеть? — нахмурилась я.
— Ну… — замялся Эмбри, — сама же только что видела: общение с оборотнями чревато определенным риском. — Индеец поспешно сменил тему: — Как ты себя чувствуешь после встречи с тем чернявым кровопийцей? Не похоже, чтобы он был твоим другом…
— Да, это был не друг.
— Вот и славно. Видишь ли, мы не хотели начинать первыми, нарушать соглашение и так далее.
— Однажды Джейк рассказывал мне о соглашении, но я не понимаю, как его нарушало устранение Лорана.
— Лоран! — фыркнул Эмбри, будто удивляясь, что у вампира есть имя. — Ну, формально мы были на территории Калленов, а за границей наших земель нельзя нападать на «холодных», и в первую очередь на Карлайла и остальных, пока они сами не нарушат соглашение. Мы же не знали: вдруг тот чернявый их родственник…
— Как он мог нарушить соглашение?
— Человека бы укусил… Джейк не хотел, чтобы до этого дошло…
— А-а, ну, спасибо, что не промедлили!
— Всегда пожалуйста.
По-видимому, для Колла это не расхожее выражение.
Эмбри проехал по шоссе к последнему дому и свернул на узкую грунтовую дорогу.
— Твой пикап чуть шевелится! — ворчал он.
— Ну уж прости…
В конце дороги притаилась развалюха, которую когда-то покрасили серой краской. Над облупленной голубой дверью узенькое окошко, зато под ним в ящиках ярко-оранжевые и желтые бархатцы, несколько оживлявшие убогую обстановку.
Открыв дверцу, Эмбри с наслаждением понюхал воздух:
— М-м, Эмили что-то печет.
Выпрыгнув из кузова, Джаред бросился было к крыльцу, но Эмбри схватил его за шиворот.
Многозначительно кивнув в мою сторону, Колл кашлянул.
— Я без кошелька, — забился Джаред.
— Ладно, только не думай, что я забуду.
Поднявшись по ступенькам, они без стука влетели в дом, а я робко вошла следом.
Как и у Билли, большую часть передней заняли под кухню. Девушка с шелковистой медового цвета кожей и гладкими черными, как смоль, волосами стояла у разделочного стола и выкладывала кексы из формочек на бумажные тарелки. На секунду я подумала: Эмбри не велел глазеть на девушку, потому что она красавица.
— Проголодались? — пропела Эмили и, улыбаясь, повернулась к нам.
На правой стороне лица от корней волос до подбородка багровели три широких рубца. Один спускался из угла миндалевидного глаза, другой скривил левую сторону рта в постоянной ухмылке.
Страшно благодарная за предостережение, я тут же перевела взгляд на кексы. Пахли они изумительно, свежей черникой.
— Ой! — удивленно воскликнула девушка. — Кто это?
Я подняла голову, стараясь смотреть на левую сторону ее лица.