Во всяком случае, несомненно, что к середине XII в. территория Москвы была не только заселена, но и вступила в торговый обмен с соседними волжскими областями. В этом нас убеждают находки в разных концах города арабских диргемов IX в. Они найдены были при устье ручья Черторыя (территория Дворца Советов) и у Симонова монастыря. Серебряные монеты, найденные у ручья Черторыя, чеканены одна в 862 г., вторая в 866 г. Это первый показатель того, что бассейн Москвы-реки рано втянулся в торговые связи с отдаленными странами Востока, конечно, при посредстве великого волжского пути. Здесь нелишне будет вспомнить, что начальная летопись знает, что по Волге можно дойти до Хвалынского (Каспийского) моря, добраться до Волжской Болгарии и Хорезма (в Хвалисы), иными словами, обрисовывает нам путь, по которому арабский диргем из Мерва при посредстве хорезмийской и болгарской торговли мог попасть далеко на север, в район позднейшей Москвы.
Таким образом, уже в середине IX в., за два столетия до первого упоминания о Москве в летописях, территория Москвы в разных частях была, несомненно, населена и даже в какой-то мере связана с отдаленными странами Востока.
Это раннее заселение объясняется тем, что район Москвы представлял собой значительные удобства для поселенцев. Вдоль реки здесь тянулись большие заливные луга, в густых лесах водились дичь и дикие пчелы, реки и озера изобиловали рыбой. Территория Москвы напоминала как бы небольшой остров среди дремучих лесов и болот, окружавших ее со всех сторон. Эта компактность московской территории, как будет видно далее, имела немалое значение для экономического развития Москвы, которая естественно сделалась центром большой сельскохозяйственной округи.
Чудесная среднерусская природа отличается особым разнообразием лесной растительности в районе Москвы. Не забудем, что течение реки Москвы намечает как бы видимую границу двух лесных зон: хвойной и смешанной. К северу от Москвы-реки начинаются обширные хвойные леса, к югу от нее преобладает разнолесье. Конечно, и к северу и к югу от Москвы не наблюдается природное однообразие. Дубовые леса встречаются и к северу от Москвы, а сосновые рощи не редкость и в южной подмосковной полосе. И тем не менее общая характеристика московской природы остается правильной и хорошо знакома всем москвичам. Стоит только сравнить пейзаж, открывающийся из окон поезда на Северной и на Курской дорогах. В первом случае мы видим в окно бесконечные леса, хмурые еловые и сосновые массивы, редко перемежающиеся открытыми полянами. Тот, кто едет по Курской дороге, наоборот, видит широкие пространства полей и только кое-где дубовые и березовые леса и рощи. Район Москвы имеет то своеобразие, что в нем природные особенности обеих лесных зон сочетаются вместе, и смешанные леса вторгаются на север как бы особым островом или мешком.