— Да, по паспорту ты русский. Но мать у тебя латышка, и отец наполовину. Так что, Юрис Феликсович, вы латыш.
— Товарищ капитан, у меня же и родители еле-еле по-латышски говорят, а я так и вовсе не понимаю, я ведь до школы у бабы Нюры жил, под Ростовом! Ну зачем мне к этим латышам, вы сами подумайте! У меня отец — подполковник...
— Думать должен ты. Кстати, и о том, что не только свою карьеру губишь, но и отцовскую. Думаешь, дадут ему полковника, когда узнают, что сынок связан с националистами? А про отца своей девушки ты подумал?- Ведь и тот и другой — заслуженные люди! Что ж ты, Юрий, их подводишь!
— Но я, честное слово, ни о чем таком не знаю и не слышал.
— Допустим, я тебе сегодня поверю. А чем ты докажешь, что это так? Допустим, я не пошлю пока в ректорат на тебя бумагу, хотя она у меня вот тут лежит, готовая. — Капитан Иванов постучал ладонью по письменному столу. — Но чем ты подтвердишь свою невиновность?
— Ну как чем... поведением.
— Поведением, поведением, — повторил за ним капитан Иванов скучным голосом.— Список друзей и знакомых принес?
— Какой список? — переспросил Юрий и тут же вспомнил, что да, тогда, седьмого марта, речь шла о каком-то списке.
— Ну вот видишь, органы тебе доверили. А ты даже от какой-то мелочевки уклоняешься. Придется отсылать бумаги. И в ректорат, и отцу в дивизию. И Мечиславу Себастьяновичу, чтоб знал, какого вражину привечает у себя дома.
— Но я же правда ничего такого... — проговорил Юрий убитым голосом.
— Какого— такого?— передразнил капитан Иванов, снял трубку и набрал трехзначный номер. — Товарищ полковник, Иванов на проводе. У меня здесь Петров, этот, студент. — На том конце провода что-то приказали, и капитан Иванов ответил: — Слушаюсь, товарищ полковник! — Он положил трубку и с неудовольствием посмотрел на Юрия: — Из-за твоего упрямства и мне перепало, что я с тобой валандаюсь. Целый час просидели, а ты все «не знаю» да «ничего такого». Раньше надо было думать. А здесь люди признают свои ошибки и заблуждения. И делают чистосердечные признания. А не как ты — хвостом передо мной крутишь и надеешься, будто я поверю, что ты такой чистенький.
На этот раз дверь распахнулась без стука. Капитан Иванов сразу вскочил, потому что в кабинет вошел пожилой человек с полковничьими погонами.
Юрий тоже неожиданно для себя поднялся.
— Садитесь, — недовольно и коротко приказал полковник Иванову. — А вы постойте, — повернулся он к Юрию. — Фамилия?! — выкрикнул он неожиданно резко, словно ударил хлыстом.
- Петров, — тихо выговорил Юрий.