— Парень! — прошептал он. — Парень, о парень!
Необычное зрелище и удар по перепонкам оказали на него примерно одинаковое воздействие. Он слышал, что для пассажиров поезд был бесшумным, поскольку звук отставал, но не был в этом уверен — сам он никогда на поезде не ездил, да и вряд ли он, несущий на плечах бремя заботы о Моу и ферме, когда-либо сможет совершить такую поездку.
Макс сел и раскрыл книгу, держа ее так, чтобы не выпускать из поля зрения юго-западный край неба. Через семь минут после прохода «Томагавка» в ясный вечер можно было увидеть выходящий на орбиту лунный челнок. И хотя это было намного дальше, чем прыжок кольцевого поезда, именно это и было целью его прихода. С поездами было все в порядке, но космические корабли были его любовью, даже такие невзрачные, как лунный челнок.
Едва только он отыскал нужную страницу с описанием разумного, но флегматичного ракообразного с Эпсилон IV, как раздался крик.
— Эй, Макси! Максимилиан!
Он не шевельнулся, храня молчание.
— Макс, я вижу тебя — сейчас же домой, ты слышишь?
Пробурчав что-то про себя, он поднялся на ноги и не спеша спустился по тропинке, оглядываясь через плечо. Моу вернулась, и этим было все сказано: если он только не придет к ней на помощь, она сделает его жизнь невыносимой. Когда она уезжала сегодня утром, ему показалось, что она вернется не раньше ночи. Не то чтобы она сама сказала это, так она никогда не поступала, но он научился определять по любым, даже самым незначительным приметам. Теперь Максу предстояло выслушивать ее жалобы и сплетни, а ему так хотелось почитать, или, что еще хуже, смотреть любимый ею нудный стереовизионный сериал. Макса частенько подмывало расколотить назойливый стереовизор топором. Вряд ли ему когда-нибудь удастся посмотреть интересующие его программы.
Подойдя к дому, он остановился как вкопанный. Он думал, что Моу, как обычно, приехала из Корнера на автобусе, а по лощине шла пешком. Но у крыльца он увидел небольшой спортивный уницикл, а рядом с Моу стоял какой-то человек.
Вначале он подумал, что это «иностранец», но, подойдя поближе, узнал мужчину. Пифф Монтгомери жил на холмах, но на ферме не работал; Макс не помнил, чтобы он вообще когда-нибудь занимался честным делом. Говорили, что время от времени Монтгомери нанимается охранником на один из подпольных винокуренных заводов, что вполне могло быть правдой — Монтгомери был крепким крупным мужчиной.
Макс знал Монтгомери столько, сколько помнил себя, видя его слоняющимся без дела по Клайдс-Корнерз. Однако до последнего времени их ничего не связывало, пока с Монтгомери не связалась Моу — их частенько стали видеть вместе на танцульках. Макс пробовал было внушить ей, что отец был бы этим недоволен. Но спорить с Моу было бессмысленно — то, что ей не нравилось, она предпочитала не слышать.